Федеральная служба исполнения наказаний России начала готовить серьезные перемены в уголовно-исправительной системе еще три года назад. Уже тогда эксперты предрекали переход на европейскую систему содержания заключенных, Дескать, в стране не останется привычных колоний, а осужденные будут разделены на несколько потоков с разным режимом содержания. Оступившиеся люди попадут в зоны с относительно мягким режимом, а закоренелые уголовники - в тюрьмы. Но первая попытка оказалась неудачной: тогдашний директор ФСИН Александр Реймер, который строил в своем кабинете джакузи размером в 100 квадратных метров, вскоре сам попал за решетку за махинации с "золотыми браслетами". Вновь тему перестройки нашего пенитенциарного ведомства недавно поднял Александр Коновалов, министр юстиции России, а незадолго до этого, кстати, занимавший пост Полномочного представителя Президента в нашем Приволжском федеральном округе.
- Отделить зерна от плевел?
Впрочем, о реформе ФСИН публично заговорили еще раньше - после смерти 16 ноября 2009 года в следственном изоляторе "Бутырки" юриста Сергея Магнитского, которому не было оказано медицинской помощи. Да что говорить - об ужасающем содержании в российских тюрьмах из нас, журналистов, не писал только самый ленивый!
На этой неделе в Советском районном суде Нижнего Новгорода начался не совсем обычный процесс. Потерпевшие находятся за решеткой и в наручниках, а подсудимые свободно сидят в зале рядом со свидетелями. Дело в том, что здесь за избиение заключенных в нижегородском СИЗО судят сотрудников ГУФСИН.
- На теле моего мужа судмедэксперты насчитали 16 ударов, у него были сломаны три ребра, в двух местах разорвана селезенка, - рассказывает вдова погибшего осужденного Татьяна Цыганова.
Как теперь выясняется, капитан внутренней службы, производивший внеплановый обыск в камере осужденных, встретил сопротивление и, как выразился на суде официальный представитель регионального Следственного управления, "превысил полномочия"…
Увы, это далеко не первый инцидент, случившийся за колючей проволокой. Достаточно вспомнить майский "бунт на корабле", то бишь массовые беспорядки, случившиеся в ЛИУ-3 в Краснобаковском районе, который также не обошелся без человеческих жертв. А в целом по стране таких инцидентов наберется столько, что идея реформирования ФСИН покажется весьма очевидной.
В июне на очередном заседании Госдумы министр юстиции России Александр Коновалов заявил, что нынешняя система исправительных колоний лишь калечит заключенных, отрезая им путь к нормальной жизни, и в рамках реформы Федеральной службы исполнения наказаний предложил перейти к раздельному содержанию осужденных.
Надо сказать, что сегодня в России уже существует несколько типов колоний, в которых содержатся заключенные, отбывающие наказание по приговору суда. Это колонии общего и строгого режима, колонии для осужденных пожизненно, крытые тюрьмы для злостных нарушителей режима содержания, колонии-поселения для совершивших незначительные преступления…
Министр юстиции предложил реформировать пенитенциарную систему таким образом, чтобы люди, способные после заключения вернуться к нормальной жизни в обществе, отбывали наказание отдельно от закоренелых преступников - фигурально выражаясь, отделить зерна от плевел. Он предложил смягчить режим содержания в местах лишения свободы, помочь в реабилитации, а для "плевел" - то есть тех, кто не намерен исправляться, режим должен быть ужесточен, с тем чтобы они "не регенерировали криминальную культуру".
Александр Коновалов акцентирует внимание общественности, что назвать данный процесс либерализацией будет абсолютно неправильно.
- По целому ряду позиций уголовное законодательство будет, напротив, ужесточаться. Например, усиливается ответственность за преступления, совершенные в отношении детей… Мы не призываем прощать преступников, речь совершенно о другом - о том, что у судьи должен появиться значительно больший, чем сегодня, выбор при вынесении приговора. В последние 15 лет меры наказания бывают в основном двух видов: либо реальное лишение свободы, зачастую чрезмерно жестокое, либо условное осуждение, которого преступник нередко просто не замечает, - заявил Александр Владимирович.
По мнению министра, люди, попадающие в жернова юстиции, должны быть разделены по крайней мере на три категории. Первая - те, в отношении которых достаточно мер, не связанных с длительным лишением свободы. Они должны будут посидеть два месяца под административным арестом, заплатить штраф, помести метлой улицу, повыносить горшки в приюте, выполнить еще какую-нибудь общественно-полезную работу. И сделать в итоге вывод о том, что нарушать закон нехорошо. Вторая категория - те, кто совершил более серьезные нарушения закона, однозначно связанные с лишением свободы. Но, во-первых, это все-таки деяния небольшой и средней тяжести, во-вторых, преступники не погрузились еще в криминальную среду, совершили преступление впервые или в результате стечения обстоятельств. Такие осужденные должны отбывать наказание отдельно от закоренелых преступников и в гораздо более мягких условиях, чем те, которые существуют сегодня в колониях. Это должно быть чем-то вроде колоний-поселений или спецкомендатур для "химиков". В отношении таких заключенных нужно многократно усилить воспитательную работу, создать стимулы для скорейшего возвращения их в нормальный социальный статус.
К третьей категории должны относиться люди, претерпевшие серьезное влияние преступной среды, совершившие по-настоящему тяжкие, общественно-опасные преступления. Для такого "спецконтингента" самое подходящее место - тюрьма. Они должны содержаться в изолированных помещениях, так, как это заведено во всем цивилизованном мире. По одному, по два, по три, по четыре человека - этот вопрос министр юстиции оставляет для обсуждения.
- Идея состоит в том, чтобы избавить очень разных людей от пребывания в общем котле, в котором постоянно происходит регенерация криминальной культуры, - поведал о проекте новой пенитенциарной системы Коновалов.
Министр юстиции ссылается на европейский опыт, где преступников приговаривают, как правило, к менее значительным, чем у нас, срокам.
- Но, как нам кажется, если наказание будет отбываться в тюрьме, то три-четыре года в изолированном состоянии дадут даже больший воспитательный эффект, чем шесть-восемь лет в колонии, где происходит постоянная подпитка криминальной средой, - уверен Коновалов. - Изменения в законе позволят судье выбрать ту меру наказания, которая более точно соответствует личности преступника, характеру совершенного им деяния и, что тоже немаловажно, его нынешнему состоянию. Есть такая древняя аксиома: преступление совершает один человек, а осуждают фактически совсем другого. Внутренние изменения иногда бывают очень глубоки…
- Мнение экспертов
Председатель Комитета Госдумы по гражданскому, уголовному, арбитражному и процессуальному законодательству Павел Крашенинников поддержал инициативы ФСИН и Минюста.
- Мы осуждаем все-таки к лишению свободы, а не к ужасающим условиям, от которых можно заболеть, испытывать унижение, - пояснил свою позицию Павел Владимирович. - Поэтому, конечно, для основной части заключенных, находящихся в местах лишения свободы, было бы желательно находиться в разных с рецидивистами условиях. И чтобы режим для них был достаточно адекватный. Лиц, которые совершили особо тяжкие преступления и представляют угрозу обществу, в том числе и тюремному, нужно, конечно, изолировать. Но сделать быстро это не получится. Потому что у нас существуют разного рода режимы. Есть и колонии-поселения, и колонии общего режима. Тюремный режим тоже есть, но там находится небольшой процент осужденных. К этому нужно приходить постепенно, быстро такие вещи не делаются, и в первую очередь, конечно, по экономическим соображениям…
А вот что говорят наши, нижегородские, эксперты.
- В целом к идее реформирования этой системы я отношусь положительно, - заявил Александр Листков. - Но у меня есть отдельные соображения, касающиеся нормативно-правовых актов, то есть приказов Министерства юстиции, связанных с пребыванием осужденных в исправительных учреждениях. Дело в том, что они зачастую не соответствуют не только общепринятым европейским нормам, но и нашим федеральным законам. Взять хотя бы, к примеру, правила внутреннего распорядка для осужденных к лишению свободы и лиц, содержащихся в следственных изоляторах…
То есть перво-наперво приказы Минюста должны быть приведены в соответствие с федеральными законами и общеевропейскими нормами, в которых, как вы знаете, существует много всевозможных конвенций.
Мой собеседник знает, что говорит. Председатель Общественной наблюдательной комиссии, осуществляющей контроль за соблюдением прав человека в местах принудительного содержания, заместитель председателя комиссии по помилованию на территории Нижегородской области, он много лет занимается защитой прав заключенных.
- Ведомственные нормативные акты не должны противоречить федеральным законам или ограничивать их действие, - продолжает далее Александр Николаевич. Если с этого начать, то реформирование пройдет нормально. Беда только в том, что часть приказов Минюста, и немалая часть, находится под грифом "Для служебного пользования", оценить это их соответствие будет чрезвычайно трудно…
Бывший сотрудник нижегородского областного ГУФСИН Владимир Сербин, отдавший этой службе без малого тридцать лет, также согласен, что "необходимо отделять "ситуативных преступников" от "моральных уродов", чтобы "первоходки" не попадали под вредное влияние".
- Я уже давно предлагал стимулировать хорошее поведение в колониях лучшими условиями содержания. Сегодня в колониях общего режима содержатся заключенные, совершившие как незначительные проступки, так и серьезные преступления. В зависимости от того, как человек ведет себя на зоне, его можно поселить в бараки с цветным телевизором и мягкой мебелью, а можно содержать в обычных условиях, как нарушителя, - поделился своими соображениями Владимир Максимович.
- Глас народа
Впрочем, простые граждане в Интернете предлагают не изобретать велосипед, когда давно уже существуют три, подходящих для нынешних, инициатив, режима: воспитательный, усиленный и тюремный. Воспитательный - это будет колония-поселение. Усиленный - это рецидив. Тюремный - это особо тяжкие преступления независимо первый раз или сотый. Срок по этим статьям настолько продолжителен, что воспитание здесь будет неуместно.
Многие нижегородцы недоумевают, что за последние годы слышно лишь об улучшении условий содержания заключенных и ни единого слова о социальной защите и обеспечению самих сотрудников пенитенциарных заведений.
- Так с каким же энтузиазмом сотрудник будет воплощать все эти преобразования для осужденных, когда у самого голова болит о насущных проблемах? Условия его порой не намного лучше, чем по ту сторону "колючки". Пока сотрудник УИС не будет уверен в завтрашнем дне - реформы будут оставаться лишь содержанием документов, - убежден Владимир Сербин.
Кстати, вот что говорит министр о взаимоотношениях персонала и осужденных и воспитании в колониях:
- Загонять людей в отряды, заставлять их ходить строем, петь патриотические песни, отжиматься и кричать: "Мы любим ФСИН и мы любим МВД" - это продолжение их уродования, а не исправления…
Заочно полемизируя с теми правозащитниками, которые указывали, что в тюрьмах люди лишены возможности свободного перемещения и общения, Коновалов заявил, что в современных колониях "стрессовых ситуаций" еще больше, чем может быть в камерах, "где все контролируется видеотехникой". По его словам, в тюрьмах нового образца должна также появиться возможность по распорядку заниматься спортом и учиться.
В какой перспективе возможна реализация этих замыслов, министр не уточнил.
Финансировать преобразования, по мысли Коновалова, можно частично за счет "добавленной стоимости", которую будут создавать осужденные на принудительные работы.
Пока же значительная часть бюджетных денег, как нам подтвердили в Нижегородском ГУФСИН, уходит на лечение больных туберкулезом. Ведь сегодня этим тяжелым заболеванием страдают около 20 процентов заключенных.
Впрочем, некоторые наши правозащитники считают инициативу главы Минюста опасной.
Как член Общественного совета при УМВД России по Нижнему Новгороду знаю об условиях содержания в наших СИЗО не понаслышке. Уверена, построить в рекордные сроки тюрьмы, соответствующие стандартам Совета Европы, проблематично в условиях кризиса - план-то этот составлялся еще в 2008 году, когда у властей еще было достаточно денег, а сейчас ситуация изменилась - экономим даже на пенсионерах. Сегодня в стране закрывается около 200 колоний, а на что мы будем строить новые тюрьмы?
Согласно европейским стандартам, в заключении на одного человека должно приходиться не менее четырех квадратных метров. В российских тюрьмах установленный метраж - не менее 2,5 метра на человека, но зачастую и он не соблюдается. Исправительные учреждения в стране очень старые, еще советских времен, и проблема - в элементарной нехватке денег.
Глава же Минюста, рассказывая об идеях реформирования ФСИН, отмечал, что ставится задача сократить "количество следственно-арестованных, судебно-арестованных" и, с другой стороны, добиться выполнения нормативов Совета Европы по метражу. Тогда, по его предположению, не придется открывать новые СИЗО.
- Хорошо забытое старое
Сейчас Министерство юстиции разрабатывает законопроекты, направленные на сокращение возможностей назначать в качестве меры пресечения содержание под стражей. По словам Коновалова, арестовывать следует только обвиняемых в тяжких и особо тяжких преступлениях, и то только в тех случаях, когда избрать иную меру пресечения не представляется возможным.
Минюст разработал предложения, расширяющие возможности назначения залога в качестве меры пресечения. Сейчас такая возможность уже существует, но используется не так часто: в прошлом году, по данным Верховного суда, под залог было освобождено около 1000 подсудимых. У нас в Нижегородской области это буквально единичные случаи…
В качестве залога, по предположению Минюста, смогут приниматься не только деньги, но и движимое и недвижимое имущество подсудимого, а также имущественные права. В любом случае, считает министр, размер залога должен зависеть от доходов подсудимого - чтобы он был достаточно "чувствительным". Применяться залог может к любым статьям Уголовного кодекса. Причем в будущем, возможно, любое лицо сможет напрямую обратиться в суд с просьбой назначить подсудимому залог в качестве меры пресечения. Законопроект Минюста готов, но когда он будет внесен в Госдуму, неизвестно.
В работе министерства также наблюдается направление на смягчение Уголовного кодекса. Минюст подготовил ряд законопроектов по внесению изменений в Уголовный и Административный кодексы РФ. Эти поправки направлены на декриминализацию некоторых составов преступлений и введение административной преюдиции - принципа, по которому за первое преступление следует административное наказание, за рецидивы - уголовное.
Ряд инициатив министерства направлен на расширение спектра наказаний, не связанных с лишением свободы. Напомним о введении в январе этого года "ограничения свободы" - нового вида наказания, которое осужденный отбывает дома с выполнением ряда ограничений, касающихся смены работы, места жительства, посещения общественных мест и выходом на улицу в определенное время суток.
Другой вид наказания, альтернативный заключению под стражу, - это исправительные работы. Сейчас они применяются только для тех, кто не трудоустроен. Для них подыскивается занятие, а часть заработной платы отходит государству. Коновалов предложил применять этот вид наказания также к трудоустроенным преступникам, чтобы они выплачивали часть зарплаты в виде растянутого по времени штрафа.
Эксперты и правозащитники неоднозначно оценивают инициативы Минюста.
Нижегородский адвокат Александр Потехин также согласен, что идея с упразднением исправительных лагерей хорошая, ведь она будет препятствовать "взаимной заражаемости" разных категорий преступников, которые сейчас содержатся в таких учреждениях. Но вот с ее реализацией могут возникнуть проблемы. В первую очередь - финансовые.
- У нас фактически две тюрьмы на всю Россию, - объяснил Александр Александрович. - Если строить тюрьмы, надо создавать их в соответствии с нынешними международными стандартами. Таких зданий в России, а уж тем более в Нижегородской области, сейчас нет.
А вот повторное введение принудительных работ, по мнению эксперта, противоречит как российским, так и международным нормам.
- У нас есть запрет на использование принудительного труда, - рассказал адвокат. - К тому же существуют международные стандарты, которые не позволяют перейти определенную грань. По его мнению, принудительный труд - это абсолютно репрессивная мера…
Пока законники и правозащитники дискутируют, время не стоит на месте. И как бы мы ни тормозили его, перемены, похоже, неминуемы. В том числе и в положении тех, кто по своей воле оказался по ту сторону закона.
Татьяна ЧИНЯКОВА. Фото mail.krabov.net, Александра ВОЛОЖАНИНА.
