На этой неделе от информированных источников стало известно о скорой отставке прокурора Москвы Сергея Куденеева. Решение может быть принято уже в понедельник, 7 сентября. Столичный прокурор уходит по собственному желанию — из-за крупного коррупционного скандала. Эта громкая новость затмила известие о том, что в Госдуму России в минувший понедельник поступил законопроект, существенно расширяющий полномочия прокуроров. Документ, подготовленный фракцией КПРФ, может заметно ослабить позиции Следственного комитета и изменить сложившийся расклад сил в правоохранительных ведомствах. «Лента.ру» разбиралась в подробностях этих событий.
Тень на погонах
Сергей Куденеев на посту столичного прокурора трудится с 2011 года и все это время имел репутацию честного законника. Для многих юристов и силовиков новость о его отставке стала неожиданной и даже пугающей. Сотрудникам надзорного ведомства приходится постоянно наступать на пятки влиятельным злоумышленникам, разрушать их планы, лишать свободы, должностей, многомиллионных прибылей. В связи с этим желающих насолить прокурору среди криминальных элементов достаточно.
«Если Сергей Куденеев принял это решение действительно совершенно самостоятельно, абсолютно без всякого давления и так далее, то я бы, наверное, рекомендовал генеральному прокурору эту отставку не принимать», — сказал известный адвокат Михаил Барщевский в эфире «Эха Москвы».
По данным источников «Коммерсанта», прокурора подвело неформальное знакомство с бывшим начальником управления по ветеринарному и фитосанитарному надзору по Москве и Московской области Алексеем Волковым.
18 июля гражданина Волкова арестовали по делу о мошенничестве в особо крупном размере. Бывшего чиновника задержали сотрудники ФСБ при получении 500 тысяч евро в ресторане «Кофемания». Деньги эти оказались взяткой за смягчение наказания осужденному к трехлетнему заключению банкиру, а Волков, как предполагается, выступал посредником — «решалой». Конечным получателем мзды, по словам задержанного, должен был стать прокурор.
Источник издания подчеркнул, что встречи Алексея Волкова с Куденеевым проходили не в кабинете прокурора, а в неформальной обстановке. В ходе одной из таких встреч Волков показал представителям банкира-растратчика, что ужинает в ресторане со столичным прокурором, чтобы убедить их в своих с ним близких отношениях.
Странно, что спецслужбы реализовали оперативную разработку при получении денег посредником, не дожидаясь момента, когда средства будут переданы тому, кто конкретно занялся бы «смягчением наказания». В итоге кроме слов Волкова против Куденеева никаких улик и доказательств нет.
Примечателен тот факт, что Волков уже фигурировал по уголовным делам о взятке и вымогательстве. Первое было прекращено в ходе следствия. Второе закончилось оправдательным вердиктом присяжных Мосгорсуда. Поэтому весьма странными и почти невозможными кажутся его неформальные отношения со столичным прокурором, для которого репутация — самый драгоценный из активов.
Существует и другая версия того, что послужило поводом для отставки Куденеева, согласно которой история с господином Волковым должна стать для общественности «отвлекающим маневром».
Московский прокурор мог быть участником истории с Московским нефтеперерабатывающим заводом, принадлежащим «Газпрому». В 2015 году предприятие выплатило департаменту природопользования Москвы около полутора миллиардов рублей в качестве сбора за негативное воздействие на окружающую среду, а затем вдруг получило почти все эти средства обратно — за реализацию природоохранных мероприятий.
Законность операции по возвращению 1,4 миллиарда рублей заводу вызвала сомнения у ряда экспертов и у депутата Госдумы Валерия Гартунга. По мнению парламентария, 20 процентов от сбора, по закону, должны попасть в федеральный бюджет. Другими словами, московские чиновники якобы самовольно распорядились 280 миллионами рублей.
По депутатскому запросу Генпрокуратура провела проверку и не нашла в действиях столичного департамента чего-либо незаконного, пишет «Moscow Post».
«По сути, Генпрокуратура встала на сторону департамента природопользования Москвы и дала понять Росприроднадзору, что он был не прав, когда в 2012 году запрещал отдавать предприятиям уплаченные ими деньги за НВОС на том основании, что они провели природоохранные мероприятия», — цитирует издание директора по программам «Гринпис России» Ивана Блокова.
По данным «Moscow Post», за главу столичного департамента Антона Кульбачевского мог вступиться влиятельный и авторитетный городской прокурор. Такой поступок мог привести к утрате статус-кво.
Однако в том же издании сообщается, что Куденеев якобы был задержан оперативниками ФСБ по делу о взятке в 500 тысяч евро. И та, и другая информация не подтверждается иными источниками, то есть вполне может оказаться смелой, но не соответствующей действительности догадкой автора.
По данным «Коммерсанта», Куденеев уже ищет новую работу, а на его пост претендует Владимир Чуриков, возглавляющий надзорное ведомство Волгоградской области. Его кандидатура была внесена генпрокурором России в Мосгордуму 3 сентября. Слушания пройдут 9 сентября.
ФБР нам не нужен
31 августа в Госдуму поступил законопроект о внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс России, подготовленный фракцией КПРФ. Документ предполагает значительное расширение полномочий прокурора в досудебном производстве.
Фактически речь идет о том, чтобы наделить прокуроров полномочиями следователей и существенно укрепить их надзорные функции. Таким образом, авторы поправок как бы предлагают отказаться от идеи российского СКР как аналога американского ФБР в пользу превращения каждого прокурора в своеобразного «судью Дредда» по советскому шаблону. Без предоставления крутого мотоцикла, а также возможности выносить и исполнять приговор самолично, но с функцией проведения расследования и одновременно надзора за ним.
«Мы, когда готовили этот проект, опирались на мнение и сотрудников прокуратуры, и Следственного комитета, и ветеранов прокуратуры, и депутатов, которые работали в прокуратуре, и так далее. С нашей точки зрения, то, что прокурора практически отстранили от следствия, наносит вред объективному расследованию преступлений, — рассказал «Ленте.ру» депутат Госдумы РФ Вадим Соловьев. — Прокурор должен очень активно участвовать в следствии, иметь возможность влиять, устранять оперативно нарушения законодательства. От этого выиграет и прокуратура, и следствие, и общество в целом».
Соловьев полагает, что смелую законодательную инициативу коммунистов должны поддержать «частично» члены Справедливой России, ЛДПР и «профессионалы» из Единой России.
Авторы полагают, что интересы СКР не должны быть выше общественных интересов, хотя работать без надзора им, конечно, проще. Относительная свобода комитета не возымела должного эффекта на примере резонансных расследований.
«А то ведь и дело Васильевой не смогли до ума довести», — заключает Соловьев.
Перечислим основные позиции предлагаемого нормативного документа.
Во-первых, прокурор наделяется правами следователя, то есть может возбуждать и принимать к собственному производству, расследовать, прекращать (по ряду оснований) уголовные дела, направлять отдельные поручения о проведении следственных действий.
Во-вторых, он будет вправе давать обязательные для исполнения указания следователям о производстве тех или иных процессуальных действий, направлять расследование.
В-третьих, для продления срока содержания под стражей свыше 12 месяцев предлагается получать визу генпрокурора, а не председателя СКР.
В-четвертых, отменять меры пресечения, накладывать аресты на имущество и совершать другие важные процессуальные действия в ходе следствия можно будет только с согласия местного руководителя надзорного ведомства.
В итоге полицейским следователям и дознавателям, а также сотрудникам СКР придется вечно кочевать между своей конторой и прокуратурой, получая визы «на то и на это». Общие сроки расследования и выполнения тех или иных действий предсказуемо вырастут.
Фракцию КПРФ трудно назвать компанией мечтателей, решившей бросить вызов следственному комитету. Необходимость внесения каких-то существенных изменений в уголовный процесс определяется результатами прокурорского надзора, фиксирующего падение качества следствия по ряду параметров. Красноречивый пример привел недавно заместитель гепрокурора, отметив, что порядка 300 000 уголовных дел прошлых лет были попросту утеряны.
Прокурорам дали срок
Если принятие законопроекта КПРФ в нынешней редакции многим представляется фантастическим, то у другого акта, подготовленного в Минюсте и направленного в Думу председателем правительства России, перспективы куда более реальные.
Документ, по мнению авторов, должен устранить противоречия между некоторыми положениями закона о прокуратуре и Конституции России.
Изменений предлагается внести немного, но они существенно отразятся на отношениях между органами прокуратуры и проверяемыми организациями.
Статистическая и иная информация, справки и прочие документы должны предоставляться по запросу прокурора в течение десяти рабочих дней. А когда речь идет о проведении проверки исполнения закона — в течение пяти.
Отдельно указано, что если речь идет об угрозе жизни, здоровью, собственности, окружающей среде, безопасности государства, то запрашиваемая информация должна попадать в надзорную инстанцию в течение одних суток.
При этом печатать, ксерить и везти быстрее должны будут все организации, кроме силовых правоохранительных ведомств.
Но есть для несчастных проверяемых и хорошие новости. Законопроект запрещает прокуратуре требовать документы, которых у организации попросту не должно быть (а прецеденты бывают). Можно не предоставлять информацию, не касающуюся целей проверки, а также документы, опубликованные в СМИ или на сайте.
Что особенно важно, надзиратели не вправе требовать документы, которые уже передавались им в ходе ранее проведенной проверки. На эту беду давно обращают внимание многие российские предприниматели, и она казалась непреодолимой.
Инициировать прокурорские проверки можно будет только по факту поступившей в надзорное ведомство информации. При этом решение о проведении инспекции должно быть доведено до руководства организации не позднее первого дня визита проверяющих.
В законопроекте, наконец, предложено ограничить срок проведения проверки исполнения законодательства до 30 дней с возможным продлением еще на 30, а потом и еще на столько же — по разрешению генпрокурора. Однако сроки проверки межрегиональных организаций будут устанавливаться отдельно. Инспекция может быть приостановлена на срок до шести месяцев, а в исключительных случаях — до года.
Сергей Лютых
