Длящийся больше года в Ростове в Северо-Кавказском окружном военном суде (СКОВС) громкий судебный процесс по делу кубанского бизнесмена Сергея Зиринова приближается к развязке. Зиринова и ещё пятерых жителей Краснодарского края обвиняют в нескольких убийствах и покушении на жизнь кошевого атамана из Анапы Николая Нестеренко, в ходе которого погиб его водитель.
Последние недели в рамках судебного разбирательства шли прения сторон, которые завершились в последний день лета — 31 августа — выступлением самого Сергея Зиринова. На то, чтобы наглядно показать присяжным всю нелепость выдвинутых против него обвинений, у кубанского бизнесмена и экс-депутата краевого парламента ушло полтора дня.
Стоит отметить, что подсудимый фактически был вынужден защищать себя самостоятельно. Напомним, в начале сентября 2015 года судья Волков пошёл на беспрецедентный шаг, за мнимые нарушения выведя из процесса адвоката Зиринова Анну Ставицкую. Поскольку другого защитника Зиринов нанимать отказался и требовал вернуть Ставицкую, ему в итоге были назначены два государственных защитника — Олег Ткачёв и Ирина Головинская. Первый, заболев воспалением лёгких, уже давно не участвует в процессе, а вторая — не без скандала — накануне прений была вынуждена практически самоустраниться от защиты Зиринова.
Кубанский предприниматель начал с того, что обратился к присяжным:
— Около восьми месяцев мы вместе с вами выслушивали доказательства стороны обвинения. Выслушали обвинительную речь прокурора, которая, опять же, должна убедить вас в моей виновности. Но во всех этих речах лично я не услышал самого главного — а что именно доказывает мою вину? Что из представленного указывает на мою причастность к преступлениям? Кроме того, я так и не услышал, а каков же был мой мотив совершить все эти преступления. И не мог услышать, ибо я их не совершал и не виновен.
Напомним, Зиринову инкриминируется участие в убийствах директора анапского санатория «Малая бухта» Виталия Садовничего, владельца магазина «Товары для детей» Салмана Набиева и покушении на кошевого атамана Анапы Николая Нестеренко, в результате чего погиб его водитель Виктор Жук.
Однако, как было установлено в рамках судебного процесса, Садовничий за две недели до своей гибели перестал занимать директорскую должность. Набиев также был убит уже после того, как продал свой магазин. А ведь именно их имущество, по версии обвинения, стало причиной конфликта с кубанским предпринимателем. Таким образом, наличие у Зиринова мотива убивать этих людей вызывает вполне обоснованные сомнения.
Что касается кошевого атамана, то, согласно обвинению, причина, по которой Зиринов якобы совершил покушение на Нестеренко — конфликт на реке Анапа, который произошёл в ноябре 2012 года.
— А убить я его задумал, как здесь заявляло обвинение, ещё в июне 2012 года. Из-за конфликта, который якобы произошёл через полгода. Такое вообще возможно? Какая-то «Битва экстрасенсов»… — недоумевает Зиринов.
Тем не менее, основную часть своего выступления он посвятил краеугольному камню обвинения — наличию банды, которая вроде бы и осуществила эти преступления. Сам Зиринов называется её главой, а остальные обвиняемые — Эдуард Паладьян, Карник Асланян, Анастас Тильгеров, Амар Сулоев (который скончался от рака желудка) и Евгений Александрович — её членами.
По словам Зиринова, он поддерживал дружескую связь только с одним из подсудимых — Амаром Сулоевым. С остальными обвиняемыми в те годы, когда были убиты Садовничий (2012 год) и Набиев (2014 год), в лучшем случае имел шапочное знакомство, а о существовании кого-то и вовсе не подозревал. При этом, по версии обвинения, банда была создана ещё в конце 1990-х годов.
— Это, наверное, самая странная банда всех времён. Владелец и директор частной гостиницы Асланян, директор муниципального пляжа Тельгеров, администратор суда Александрович, завхоз, депутат и бизнесмен {сам Зиринов — donnews.ru} и трёхкратный чемпион мира {Сулоев — donnews.ru}. Удивительный состав. Тем более что все члены «банды» узнавали друг друга через годы после совершённых преступлений. Более того, некоторые познакомились, уже находясь под стражей. В такое можно поверить? Думаю, нет, — говорит Зиринов.
Далее он подробно остановился на истории с мобильными телефонами, которые якобы были куплены в Ставрополе, привезены в Анапу и использовались членами банды для планирования и осуществления покушения на Нестеренко. По версии обвинения, по этим телефонам подсудимые поддерживали между собой связь. Однако, как наглядно показал Зиринов, опираясь на данные проведённого биллинга, из семи фигурирующих в деле аппаратов один вообще никогда не включался, а ещё один никогда не покидал Ставрополь. С третьего телефона сделано множество звонков, но на номера, якобы принадлежавшие членам банды, — ни одного. Более того, даже те аппараты, которые доехали-таки до Анапы, прибыли в город уже после того, как покушение на Нестеренко было совершено.
Что касается оружия, которое, по версии обвинения, использовалось для убийств Садовничего и Набиева, а также покушения на Нестеренко, то тут у прокуроров тоже не всё гладко. Во-первых, в помещении, которое в деле фигурирует как тайник для хранения оружия, никакого оружия найдено не было. Зато в соседнем помещении прямо на полке шкафа лежал «предмет, похожий на оружейный шомпол». Что характерно, на нём не было ни отпечатков Зиринова, ни кого-либо из подсудимых.
Про нестыковки с пистолетом Макарова и автоматом «Вал», якобы являющиеся орудием убийств, подробно говорилось ещё на заседании в октябре 2015 году. Но интересны обстоятельства того, как пистолет нашли. Как известно, обнаружен он был во Франции, куда его вывезли главные свидетели обвинения — Сапожников и Мирошников. Так вот, на предварительном следствии они заявили, что закопали его где-то в лесу под Парижем. Затем по требованию следователей, используя сервис Google Maps, они безошибочно указали «куст и невысокую деревянную конструкцию, где был закопан пистолет». Уже через четыре дня оружие было доставлено из Франции в Россию.
При этом, по данным обвинения, во Францию Сапожников и Мирошников ездили в мае-июне 2012 года на зарегистрированном на последнего автомобиле Chevrolet Tahoe. Однако, по данным ГИБДД, которые оглашались в суде ранее, эту машину Мирошников приобрёл только в феврале 2013 года. Как тут не усомниться: а ездили ли они во Францию вообще?
Стоит отметить, что судья Волков на протяжении всего выступления Зиринова регулярно прерывал его фразой: «Вы не вправе оценивать действия следствия. Прошу присяжных не учитывать сказанное подсудимым». Кроме того, служитель Фемиды неоднократно делал Зиринову замечания за то, что тот якобы «высказывает свои предположения, а не оценивает факты». Когда же кубанский предприниматель спросил судью, почему тот не делал замечания прокурорам, когда они в обвинительной речи делали голословные заявления в его адрес, то получил ответ: «Суд делает замечания, когда считает нужным».
Закончил своё выступление Зиринов также прямым обращением к присяжным:
— В этом деле обвинение столько неправды вылило на нас, что можно ещё месяц её разбирать. Обвинение говорит, что я не белый и не пушистый. Я это признаю. Я не идеал. Я такой, какой я есть. Но я никогда не был убийцей и не стану им. По окончании судебных прений журналист donnews.ru пообщался с адвокатом Анной Ставицкой, которая, несмотря на отстранение от процесса, продолжает посещать заседания в качестве слушателя. По её мнению, выступления Зиринова и адвокатов других подсудимых «расставили всё на свои места и показали, что обвинение несостоятельно».
— Защита полностью опровергла обвинение, даже на основании тех доказательств, которые само же обвинение и представило.
Что касается поведения судьи, то, по словам Ставицкой, для суда присяжных «это, к сожалению, нормальная практика», когда судьи говорят о том, что стороне защиты нельзя говорить или доносить до присяжных те или иные обстоятельства дела.
— Я уже слышала в своей практике указания от председательствующих «не порочить доказательства». Но судья Волков пошёл ещё дальше. Он чётко заявляет, что нельзя порочить доказательства со стороны обвинения, хотя в принципе это и есть задача адвоката, закреплённая в законодательстве.
После окончания прений участникам процесса даётся право на реплики. Затем подсудимым дадут последнее слово, после чего присяжные удалятся для вынесения решения. Учитывая, что заседания по делу сейчас проходят ежедневно, развязку громкого процесса осталось ждать совсем недолго.
