Парализация работы ОНК Иркутской области

Полтора года назад, в марте 2015 г., воспитанники Ангарской воспитательной колонии пошли на бунт. В результате проведения правозащитниками общественного расследования, опроса более 70 воспитанников — Общественной наблюдательной комиссией было установлено жестокое обращение с несовершеннолетними осужденными, явившееся причиной массовых беспорядков в колонии. В связи с чем, членами ОНК в адрес компетентных органов были направлены соответствующие заявление и заключение комиссии, указывающие на признаки совершения сотрудниками колонии противоправных действий. В течение более чем года доблестные сотрудники Иркутского Следственного комитета пытались установить сотрудников, допустивших жестокое обращение с детьми. Искали искали…расследовали, расследовали…Как обычно у нас бывает — воз и ныне там. Уголовное дело по дезорганизации учреждения возбуждено, по халатности и жестокому обращению сотрудников — прекращено. Ответил только бывший бригадир АВК — по 11 эпизодам побоев, которые он якобы по своей инициативе причинил несовершеннолетних воспитанников. «Но мы то знаем, что этот остров необитаем…» За это время поменяли все руководство колонии и большинство ее сотрудников были привлечены к дисциплинарной ответственности. Вынужденные защищать несовершеннолетних, наблюдатели боролись за их права даже когда родители некоторых из детей, договорившись со следствием, начали писать в СК обращения с просьбами не пускать ОНК к несовершеннолетним. Вопреки тому, что наблюдатели не были непосредственными очевидцами происшествий, о которых в ходе проведения мероприятий общественного контроля были получены сведения — большинство из них были допрошены следователями в качестве свидетелей. Это тоже самое как если бы допрашивать Уполномоченного по правам человека или прокурора в качестве свидетелей по обстоятельствам по делам, поступившим к ним.

Правозащитники считают, что Следственный комитет  региона специально решил допрашивать членов ОНК как свидетелей по уголовному делу, так как по закону, свидетельский статус у члена ОНК препятствует ему посещать учреждение, где находятся обвиняемые по делу. Члены ОНК, в соответствие с законом фактически имеющие статус спец субъектов по работе в сфере реализации прав человека в местах принудительного содержания — были приравнены к обычным гражданам.

Более чем на год активная работа Общественной наблюдательной комиссии по проверке многочисленных мест принудительного содержания, куда после бунта развезли несовершеннолетних — была парализована.

Ну понятно, если ОНК не заходит в тюрьму, где надо укрыть пытки или жестокое обращение — желающим укрыть зверство это выгодно. Не надо объяснять каким следователям и тюремщикам такое препятствие работе ОНК может быть на руку.

За прошедший, 2015 год, членами ОНК Иркутской области выиграно более 5 дел в судах общей юрисдикции против руководства тюремных учреждений Иркутской области. По нескольким из них ответчиком был начальник СИЗО-1 г.Иркутска. Этому уважаемому человеку судом даже было присуждено выплатить расходы на оплату услуг представителя. Имея право добровольно платить он не платит и эти смешные, копеечные суммы. Вместо этого, вероятно ведомый чувством мести или обиды, он продолжает чинить препятствия общественному контролю.

В настоящее время, получив из Иркутского Следственного комитета письмо о том, что уголовное дело по событиям в АВК прекращено, наблюдатели направили в Управление ГУФСИН по Иркутской области обращение с просьбой предоставить им допуск в учреждения УИС, в том числе в СИЗО-1 Иркутска. Согласно полученному ответу такой доступ им был разрешен заместителем начальника Управления, а, следовательно, и самим начальником, который надо сказать, проявляет довольно объективную и адекватную позицию во взаимодействии правоохранительных органов, и институтов гражданского общества в лице Иркутской ОНК.

Несмотря на такое распоряжение сверху начальник СИЗО, вроде как формально подчиненный начальнику Управления, продолжает отказывать в допуске ОНК в СИЗО г.Иркутска.

Сегодня наблюдателей два раза подряд не допустили в учреждение. Несмотря на разрешение генерала, начальника Управления — начальник СИЗО в первый раз, сегодня, не допустил ОНК в учреждение, а после того, как они на личном приеме у начальника Управления получили повторное разрешение на посещение учреждения — второй раз, сегодня же, отказал им в допуске, подкрепив свой отказ возникшим «как из кармана» прокурором, который пригрозил вынесением в адрес ОНК представления, в случае если они зайдут с посещением СИЗО.

Такое положение вещей еще больше разогревает интерес наблюдателей. Возникает множество вопросов:

1)Что же так старательно скрывает начальник СИЗО за стенами Иркутского централа?

2)Неужели действительно продолжаются пытки в казематах, на самом ли деле летом один из подследственных сгорел «на проводах» прикрученных к пальцам ног от электрического тока?

3)Почему прокурор, как орган надзора, покрывает вышеописанную парализацию работы ОНК?

4)Кому удобно, что самая активная, правозащитная часть Иркутского ОНК уже в течение года не может зайти в Иркутское СИЗО?

5)Почему начальник СИЗО не платит за свои ошибки?

Полагаю, пришло время новых судов и обращений на «самый верх».

Возможно придется воспользоваться методом Екатеринбургских коллег: поселиться возле учреждения на пару недель и ходить ежедневно посещать, разобрать его «по камешку».

В любом случае, такое препятствие работе ОНК позволяет высказать обоснованные подозрения о том, что права человека за стенами Иркутской тюрьмы грубо нарушаются.

Владимир Смирнов

ИСТОЧНИК http://pravoirk.ru/archives/6985