В небольшом здании суда ажиотаж и давка, множество камер и прессы. Это уже примета всех больших процессов — прессу не пускают, мест не хватает, скандалы, хамские приставы и плохая организация. С полуторачасовой задержкой заседание начинается — журналисты все же попали внутрь.
Все это время напротив суда, сменяя друг друга, становятся люди с плакатами: «это политическое убийство», «требуем найти заказчика».
На скамье подсудимых пятеро: Заур Дадаев, которого следствие считает исполнителем убийства, и его подельники: Темерлан Эскерханов, братья Анзор и Шадид Губашевы и Хамзан Бахаев. По их желанию дело будет рассматривать коллегия присяжных. Со второй попытки их отобрали — 12 основных и 10 запасных, 12 женщин и 10 мужчин, всем около сорока-пятидесяти, один молодой человек в очках лет двадцати пяти и девушка лет тридцати.
Дело рассматривается в военном суде, так как Дадаев — бывший боец батальона «Север» внутренних войск РФ, а Эскерханов — бывший уже сотрудник МВД.
Родственников в зале трое — двое бородатых мужчин и женщина с собранными волосами. Это родные братьев Губашевых. Они неотрывно смотрят в стеклянную клетку.
Подсудимые спокойны и улыбчивы, о чем-то оживленно разговаривают. Все бородатые, Шадид Губашев — в мусульманской шапочке, Темерлан Эстерханов — в темно-красной олимпийке. «Самый большой», — говорит про него прокурор присяжным. А братьев Губашевых отличает по цвету: «Анзор в синем, Шадид — в зеленом».
Сразу после задержания Дадаев дал признательные показания, Анзор Губашев признался во время следствия, чтобы спасти брата, — позже оба от своих показаний отказались, сославшись на давление следствия. Теперь подсудимые говорят о своей непричастности, а ответственность возлагают на Беслана Шаванова, погибшего при задержании в Чечне.
Дело в отношении предполагаемого организатора — объявленного в розыск Руслана Мухудинова — выделено в отдельное производство.
Гособвинение представляет прокурор Мария Семененко, она же участвовала во втором процессе по делу об убийстве Анны Политковской, председательствующий в процессе судья Юрий Житников экстренно переведен в Москву из Северо-Кавказского военного суда.
Заседание началось с заявления потерпевших — адвокатов семьи Немцовых Ольги Михайловой и Вадима Прохорова. По мнению потерпевших, предварительное следствие должно быть продолжено. Следствие проведено не на должном уровне, многие аспекты не были учтены. Дело нельзя считать раскрытым, пока не установлены организатор и заказчик, неясны цели и мотив. Сторона потерпевших требовала допросить Руслан Геремеева, Асламбека Делимханова, Рамзана Кадырова, но это не было сделано. Сторона потерпевших требовала проведения тщательного расследования, а также переквалифирования дело со статьи «убийство» на статью «посягательство на жизнь государственного деятеля», но и в этом было отказано.
Это заявление было приобщено к материалам дела — оно не требует юридического решения суда, но формулирует отношение потерпевших в происходящему в суде.
Защита подсудимого Дадаева в свою очередь попросила суд не препятствовать подсудимым в вопросах исполнения молитв, а также убрать из зала заседаний собаку и лиц в балаклавах: «Это создает нервозную обстановку». Убирать их не стали — «это меры безопасности».
Прокурор Семененко — как всегда на каблуках и в форме — зачитала обвинительное заключение: в составе организованной группы подсудимые совершили убийство по найму Немцова Бориса Ефимовича.
По версии следствия, в конце сентября 2014 года Руслан Мухудинов и ряд неустановленных лиц решили организовать убийство политика. За 15 миллионов рублей это предложили сделать шестерым — пятерым подсудимых и шестому, погибшему уже Беслану Шаванову.
Специально для подготовки к убийству была приобретена машина «ЗАЗ», также использовался «Мерседес», принадлежавший Руслану Мухудинову, BMW Шадида Губашева и «Лада-приора» Бахаева. Для дела были куплены две квартиры, еще одна снималась.
Убийство тщательно планировалось, выяснялись маршруты и образ жизни Немцова, места, где он бывал и с кем встречался. Ежедневная слежка велась с октября 2014 года. В то же время Руслан Мухудинов приобрел и передал Зауру Дадаеву 9-мм пистолет вместе с патронами, а также телефоны и сим-карты для связи.
После убийства оружие преступники забрали с собой — пистолета в деле нет.
Общее руководство осуществлял Заур Дадаев. Он приобрел еще два конспиративных телефона и 11 патронов — все это было найдено у него при обыске.
Дадаев следил за Немцовым вместе с подельниками, отслеживал и деятельность политика в интернете.
27 февраля Бахаев, Эскерханов и Шадид Губашев не были на месте преступления, но помогали при слежке и при отъезде Дадаева и Губашева Анзора из Москвы, а также в сокрытии улик.
По версии следствия, 27-го февраля 2015 года в 11 часов утра Анзор Губашев, Дадаев и Шаванов приехали к дому Немцова. Прождали весь день. Уже собирались уезжать, как подъехал автомобиль Немцова, а через некоторое время Немцов снова выехал из дома. Преступники последовали за ним на автомобиле «ЗАЗ».
Водитель высадил Немцова у Храма Василия Блаженного и уехал. Немцов встретился в кафе «Боско» с Анной Дурицкой. Примерно через полчаса Немцов с девушкой вышли из кафе — это по телефону сообщники передали Дадаеву, который ходил греться в машину.
Дадаев перешел через подземный переход, поднялся на мост, пошел вслед за парой — в темноте и свете фонарей была хорошо видна девушка в белой шубе. В 23:31 Дадаев произвел три выстрела в Бориса Немцова. Немцов упал. Затем еще три выстрела. От четырех — трех сквозных и одного слепого ранения — Борис Немцов умер сразу. Приехавшая скорая констатировала смерть.
А Дадаев прыгнул на переднее сиденье «ЗАЗ». За рулем сидел Анзор Губашев, сзади — Беслан Шаванов.
«Мы представим вам все доказательства их вины», — не без присущего артистизма заключила Мария Семененко.
Слово у защитников. Адвокат Дадаева Шамсудин Цакаев заявил, что его подзащитный вину не признает, а выводы гособвинения преждевременны. Остальные адвокаты призвали присяжных не слушать гособвинение, а слушать сердце и жизненный опыт, на основании которого присяжным предстоит вынести вердикт. «Эскерханов не совершал данного преступления, мне легко его защищать, — заявила его адвокат Анна Бюрчиева. — Он любил и любит родину, детей, семью. Он никогда не знал и не интересовался жизнью Немцова! Надеюсь, вы с чистой совестью вынесете оправдательный вердикт!»
«Дадаева хотят сделать убийцей, а он каждый день рисковал своей жизнью. Эстерханов 13 лет проработал в полиции, как и Беслан Шаванов — они каждый день шли под пули, чтобы мы тут в Москве были сыты и в тепле! — эмоционально обращался к присяжным адвокат Бахаева Заурбек Садаханов. — Мухудинов, который в розыске, — это всего лишь водитель командира батальона, где служил Дадаев. Может ли водитель, извозчик стать заказчиком убийства? И заказать его заместителю своего начальника? Это великая ложь!»
Судья Житников сделал адвокату замечание.
Никто из подсудимых свою вину не признает, но все выразили готовность давать показания. Шадид Губашев уточнил, что их не задержали 7 марта 2015 года, а похитили 6 марта: «Были пытки, но я не буду сейчас об этом».
— А вот мне обвинение непонятно, — встал Темерлан Эскерханов, самый крупный из подсудимых. — Я с первых дней прошу переводчика, чтобы мне на понятном чеченском языке объяснили, в чем меня обвиняют.
— Следил за Немцовым, бывал на общей квартире, помогал скрывать последствия преступления, — подсказала прокурор Семененко.
— Я ее слышу, но не понимаю! Это ложь.
— Как же вы говорите, что это ложь, если вы не понимаете? — удивился судья.
— Да у меня русский язык как компот, я промолчу! — и тут же добавил по-чеченски: «Я вас не понимаю!»
Уже сегодня в суде собирались оглашать письменные доказательства. Но вскоре объявили перерыв — до 15:30.
После этого, поспорив сорок минут о порядке представления доказательств, стороны решили вернутся к процессу завтра.
