В Верховный Суд Республики Коми подана апелляционная жалоба на решение судьи Сыктывкарского городского суда, признавшего законным отвод адвоката КА «Невская коллегия адвокатов Санкт-Петербурга» Самвела Абрамяна от участия в качестве защитника по уголовному делу Георгия Попова, обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного п. «б» ч. 4 ст. 291 УК РФ.
Как рассказал «АГ» Самвел Абрамян, 5 декабря 2017 г. в ФКУ СИЗО-1 УФСИН России по Республике Коми следователь провел следственные действия, в которых он участвовал в качестве защитника. По окончании процессуальных действий адвокату была вручена повестка о вызове на допрос в качестве свидетеля по уголовному делу 6 декабря 2017 г. к 10:00.
Утром 6 декабря Самвел Абрамян подал в Сыктывкарский городской суд Республики Коми жалобу на действия следователя. Сразу после этого он передал в канцелярию СУ СК России по Республике Коми обращение на имя следователя, в котором, сославшись на положения ст. 2, 8 Закона об адвокатской деятельности, п. 2–3 ч. 3 ст. 56 УПК РФ и Определение КС РФ от 29 мая 2007 г. № 516-О-О, разъяснил, что находит действия следователя незаконными. Также Самвел Абрамян сообщил и об обжаловании вызова на допрос в судебном порядке.
Эти основания, по мнению адвоката, являлись уважительными причинами для неявки на допрос, поэтому он потребовал прекратить производство каких-либо действий, направленных на это, до вступления в законную силу решения суда. Таким образом, защитник предположил, что следователь в силу ч. 7 ст. 125 УПК РФ приостановит производство своих действий.
Однако позднее, в тот же день Самвел Абрамян был подвергнут принудительному приводу и допрошен в качестве свидетеля, после чего следователь объявил адвокату постановление о его отводе от защиты Георгия Попова по уголовному делу. После этого обвиняемый подал в суд жалобу на постановление следователя об отводе выбранного им защитника.
Примечательно, что в ходе судебного разбирательства следователь фактически признал, что нарушил уголовно-процессуальное законодательство, а также Закон об адвокатуре, который он даже не принял во внимание. Следователь обосновывал свои действия тем, что на момент принятия решения о допросе адвоката у него имелись объективные данные, указывающие на то, что последний передал свидетелю записку от второго фигуранта по уголовному делу, в которой, якобы, были изложены указания о дальнейших действиях свидетеля. Также сотрудник правоохранительных органов пояснил, что действовал на основании п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ.
В суде Самвел Абрамян сослался на Постановление Конституционного Суда от 17 декабря 2015 г. № 33-П, в котором установлено, что ст. 8 Закона об адвокатуре имеет большую юридическую силу над уголовно-процессуальным законом, поскольку наделяет адвокатов большими правами и полномочиями, чем предусмотрено в УПК РФ. Кроме того, он указал, что следователь не смог ответить на вопрос, к какому именно противоправному действию относится передача записки адвокатом.
По этому поводу следователь указал, что усмотрел в действиях Самвела Абрамяна наличие элементов уголовно наказуемого деяния, в связи с чем он и решил произвести допрос. Сторона защиты сочла, что если придерживаться такой логики, то каждый раз, когда адвокат при исполнении поручения об оказании юридической помощи по уголовному делу будет встречаться со свидетелями, его самого можно будет допрашивать в качестве свидетеля на предмет «наличия в его действиях признаков правонарушения», после чего отводить от защиты подозреваемого/обвиняемого. Более того, в ходе судебного заседания сам Самвел Абрамян отрицал факт передачи каких-либо записок, а следователь никаких доказательств, подтверждающих совершение таких действий, не представил.
Несмотря на все это суд пришел к выводу, что отвод защитника в данном случае не только не ограничивает право обвиняемого на защиту, а напротив, является дополнительной гарантией его реализации, поскольку направлен на исключение каких-либо действий со стороны защитника, могущих прямо или косвенно способствовать неблагоприятному для обвиняемого исходу дела. Таким образом, суд отказал в удовлетворении жалобы.
В этой связи Георгий Попов обратился с апелляционной жалобой в Верховный Суд Республики Коми. В ней он указал, что решение суда, в котором оценивается деятельность Самвела Абрамяна, нарушает законодательство, поскольку оценку деятельности адвоката может дать не кто иной, как доверитель, и только он наделен правом освободить адвоката от исполнения поручения.
Кроме того, Георгий Попов отметил, что в ходе судебного разбирательства сотрудник правоохранительных органов пояснил, что действовал на основании п. 1 ч. 1 ст. 72 УПК РФ, который предписывает, что защитник не вправе участвовать в производстве по уголовному делу, если он ранее участвовал в производстве по данному уголовному делу в качестве судьи… свидетеля и т.д. «По правилам русского языка и по смыслу указанных пункта, части и статьи под словосочетанием “ранее участвовал” следует понимать случаи, когда защитник-адвокат участвовал в качестве судьи… свидетеля и т.д. и лишь после этого вознамерился вступить в производство в качестве защитника, но никак не случаи, когда в рамках уголовного дела, в котором адвокат осуществляет защиту подозреваемого/обвиняемого, следователь допрашивает его в качестве свидетеля», – подчеркивается в жалобе.
Также заявитель сослался на ч. 1 ст. 8 Закона об адвокатуре, в которой указано, что адвокатской тайной являются любые сведения, связанные с оказанием адвокатом юридической помощи своему доверителю. Положения данной статьи распространяются и на случаи встречи адвоката-защитника со свидетелями, производства их опроса в рамках исполнения поручения на защиту по уголовному делу. В жалобе указано и на то, что в соответствии с п. 3 ч. 2 ст. 56 УПК РФ адвокат не подлежит допросу в качестве свидетеля об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с оказанием юридической помощи, за исключением случаев, если о допросе в качестве свидетеля ходатайствует адвокат с согласия лица, которому он оказывал юридическую помощь, однако такого ходатайства заявлено не было.
По мнению самого Самвела Абрамяна, действия следователя были умышленными, направленными на неправомерный отвод адвоката, а причинами таких действий послужили позиция активной защиты, разоблачение и освещение допускаемых следователями СУ СК России по Республике Коми нарушений федерального законодательства РФ.
Комментируя «АГ» ситуацию, заместитель председателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов, вице-президент АП г. Москвы Вадим Клювгант отметил, что способ выведения адвоката из дела, в котором он является защитником, путем вызова его на допрос в качестве свидетеля отнюдь не нов. «Собственно говоря, наличие правовых позиций Конституционного Суда и различных рекомендаций о правильном поведении в такой ситуации ведь тоже неслучайно: они сами по себе являются доказательствами актуальности этой проблемы», – добавил он.
По мнению Вадима Клювганта, в рассматриваемом деле действия следователя «отнюдь не блещут оригинальностью», скорее их отличает демонстративно пренебрежительный по отношению к закону характер, причем как к духу закона, так и к его букве.
«Повторять как мантру, что предмет допроса адвоката-защитника “не связан с обстоятельствами, которые ему стали известны в связи с оказанием юридической помощи”, и при этом допрашивать адвоката по тому самому делу, в котором он защитник – такое поведение следователя скорее напоминает откровенную уловку, чем исполнение предписаний закона. Какие такие обстоятельства, не входящие в предмет доказывания по делу, могут быть предметом допроса любого свидетеля по этому же делу, а тем более – допроса адвоката-защитника? Сам по себе допрос о каких-то “иных” обстоятельствах, чем обстоятельства расследуемого дела, уже наводит на мысль о злоупотреблении следователем процессуальными и должностными полномочиями», – заключил заместитель председателя Комиссии Совета ФПА РФ по защите прав адвокатов.
Как считает Вадим Клювгант, ссылки на то, что «полученные сведения о противоправных действиях адвоката» проверялись путем его допроса в качестве свидетеля по делу, по которому он не обвиняется и не подозревается, а защищает другое лицо, несостоятельны вдвойне: «Во-первых, потому, что нельзя проверять никакое лицо на причастность к противоправным действиям путем его допроса в качестве свидетеля. Свидетель – это процессуально нейтральная фигура, у него не может быть какого-либо собственного интереса в деле. Чего, разумеется, нельзя сказать о лице, чьи противоправные действия проверяются и квалифицируются. Во-вторых, потому, что такую проверку следует вести в отдельном, самостоятельном производстве, которое в отношении адвоката еще и возбуждается в особом процессуальном порядке, с соблюдением дополнительных гарантий».
Он также указал на недопустимость отвода защитника в связи с потенциально возможным возникновением обстоятельств, препятствующих его участию в деле: в данном случае в качестве такого обстоятельства следователем приведено ожидаемое «в ближайшем будущем» соединение уголовных дел: «На момент принятия решения об отводе конфликт интересов или статусов должен быть реально существующим и доказанным, а не предполагаемым».
«То, что в соответствии с прямым предписанием ст. 8 Закона об адвокатуре любое следственное действие в отношении адвоката в связи с его профессиональной деятельностью возможно лишь с разрешения суда, который как раз и должен проверить наличие законных оснований (а не “притянутых за уши” ссылок на что попало), похоже, забыто напрочь. Показательно, что этот довод откровенно проигнорирован как следователем, который честно признался, что “этим предписанием не руководствовался”, так и судом, рассматривавшим жалобу защитника. Объяснение одно – возразить на это совсем нечего», – констатировал Вадим Клювгант, добавив, что формальный подход суда к рассмотрению жалобы и повторение им от своего имени несостоятельной позиции следователя являются очень печальными фактами.
Впрочем, он отметил, что суд добавил и кое-что от себя, разъяснив обвиняемому, лишенному избранного им защитника, что это сделано в его собственных интересах: «А вот доказательства суд оценивать не пожелал, хотя от него вовсе не требовалось оценивать доказательства по существу уголовного дела. Но он мог и, безусловно, должен был надлежащим образом оценить каждый довод жалобы и каждое доказательство, приведенное в его обоснование. К сожалению, такой “конвейерный” подход судов более чем характерен для рассмотрения жалоб в порядке ст. 125 УПК РФ, о чем свидетельствуют и статистика их рассмотрения, и недавняя инициатива председателя Верховного Суда Вячеслава Лебедева о возвращении к идее введения института следственных судей».
В заключение Вадим Клювгант отметил, что пока остается надеяться на то, что апелляционный суд не будет столь же формален, как первая инстанция, и услышит доводы адвоката. «Даже некоторых из них, как представляется, достаточно, чтобы жалоба была удовлетворена, а безосновательно аннулированный следователем статус защитника в деле – восстановлен», – констатировал он.
Первый заместитель председателя комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП Санкт-Петербурга, председатель президиума Коллегии адвокатов «Лапинский и партнеры» Владислав Лапинский согласился с тем, что данное дело продолжает привычную порочную практику допроса адвоката в качестве свидетеля, преследуя единственную цель – отвод адвоката от подзащитного.
«Надо констатировать, что суд формально прав. Нормы УПК РФ построены так, что само составление протокола допроса лица как свидетеля (неважно, что и как это лицо во время допроса сообщило, был ли допрос проведен фактически или только заполнены сведения о лице) является основанием для отвода адвоката-защитника. Эту норму, несомненно, надо менять, оценивая не факт, но содержание произведенного допроса. Однако это в будущем, а сегодня формальные нормы не на стороне адвоката, и без признания незаконным самого факта вынесения постановления о вызове защитника на допрос, факта производства допроса, а лучше – признания действий следователя преступными, полагаю, ничего не добиться», – указал Владислав Лапинский.
Также он отметил, что уголовный процесс состоит не только из УПК, но также из специальных норм, содержащихся в иных законах, в данном случае в Законе об адвокатуре, о чем неоднократно напоминал Конституционный Суд РФ.
Адвокат пояснил, что согласно судебному постановлению Самвел Абрамян был допрошен в связи с тем, что он совершил, по мнению следствия, самостоятельное противоправное деяние, а это уже означает, что он вызван для дачи показаний по собственному деянию, а не как свидетель по расследуемому делу. «Его показания по собственному деянию не являются свидетельскими по деянию его подзащитного, а он и не свидетельствовал по уголовному деянию своего подзащитного. Все это суд проигнорировал именно потому, что суду нужна и интересна только формальная сторона – наличие протокола допроса защитника как свидетеля по данному делу», – пояснил первый заместитель председателя комиссии по защите профессиональных прав адвокатов АП Санкт-Петербурга.
Владислав Лапинский обратил внимание на типичные ошибки адвокатов в таких ситуациях. «Во-первых, любое решение следователя оформляется постановлением. Было ли вынесено постановление о вызове Самвела Абрамяна на допрос, а если было вынесено, почему оно не было получено и после этого не было обжаловано обвиняемым и его защитником? Мне могут возразить, что был обжалован сам вызов на допрос, но я говорю об обжаловании сути вынесенного постановления, а именно о том, что согласно возможному тексту постановления Самвел Абрамян должен быть вызван на допрос как подозреваемый по им совершенному преступлению, а не как свидетель по делу», – пояснил он, добавив, что после получения повестки адвокатом первое правило – самостоятельно и с помощью органов адвокатской палаты попытаться получить постановление, а в случае его отсутствия обжаловать действия следователя по невынесению процессуального документа.
«Во-вторых, следователь грубо и сознательно нарушил закон, проигнорировав судебный порядок получения разрешения на производство следственного действия в отношении адвоката. Почему не подано заявления о возбуждении в отношении следователя уголовного дела и, одновременно, о его отводе в соответствии с совершенным преступлением в ходе расследования? Ведь в данном случае, как и всегда, лучший способ защиты – нападение!» – указал Владислав Лапинский.
Говоря о перспективности апелляционной жалобы, он отметил, что, скорее всего, будет получен отказ, но ничего не мешает его обжаловать вплоть до Верховного и Конституционного судов РФ. «А вот если будет получено положительное решение, то это послужит основанием как для пересмотра вынесенного судебного постановления в отношении отвода Самвела Абрамяна, так, возможно, и основного дела», – предположил Владислав Лапинский.
