14 августа Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ вынесла Определение № 78-КГ18-38, которым изменила присужденный нижестоящими судами размер компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием.
Как следует из определения, Алексей Золотарёв в октябре 2010 г. был задержан правоохранительными органами по подозрению в совершении тяжкого преступления и помещен в СИЗО. Спустя 38 месяцев он был освобожден из-под стражи и затем оправдан судом присяжных в связи с неустановлением события преступления, с правом на реабилитацию.
Полагая, что незаконным уголовным преследованием ему причинен моральный вред, он обратился в суд с иском о взыскании в его пользу денежной компенсации в размере 2 млн 366 тыс. руб. из расчета 2 тыс. руб. за день содержания под стражей.
Решением суда требования истца были удовлетворены частично: с Минфина России за счет казны взысканы денежная компенсация в размере 150 тыс. руб. и судебные расходы. В качестве обстоятельств, причинивших истцу нравственные страдания, суд указал тяжесть вменяемого преступления, которого истец не совершал, пребывание в условиях изоляции от общества и невозможность навещать родных, которым требовался постоянный уход. В то же время доводы о наличии нравственных страданий, связанных с утратой социальных связей и отсутствием возможности длительное время создать семью в связи с тем, что истец в течение 38 месяцев, пока проводились следственные мероприятия, был изолирован от общества, суд отклонил, ссылаясь на непредставление доказательств.
Данное решение устояло в апелляции. Не согласный с размером компенсации, Алексей Золотарёв обратился с кассационной жалобой в ВС РФ. В жалобе он сослался на практику ЕСПЧ по аналогичным делам – в частности, на дела «Щербаков против России» (жалоба № 23939/02) и «Ананьев и другие против России» (жалобы № 42525/07, № 60800/08).
Судебная коллегия по гражданским делам ВС РФ, рассмотрев перечисленные доводы и факты, установленные судами первой и апелляционной инстанций, не согласилась с выводами судов в части размера компенсации морального вреда.
Коллегия указала, что в соответствии с абз. 3 ст. 1100 ГК РФ «компенсация морального вреда осуществляется независимо от вины причинителя вреда в случае, когда вред причинен гражданину в результате его незаконного осуждения, незаконного привлечения его к уголовной ответственности, незаконного применения в качестве меры пресечения заключения под стражу». ВС обратил внимание, что при определении размеров компенсации морального вреда суд должен учитывать степень вины нарушителя, а также степень физических и нравственных страданий, связанных с индивидуальными особенностями гражданина, которому причинен вред.
Коллегия также сослалась на Постановление Пленума ВС РФ от 20 декабря 1994 г. № 10 «Некоторые вопросы применения законодательства о компенсации морального вреда», в котором разъяснено, что размер компенсации зависит от характера и объема причиненных истцу нравственных или физических страданий, степени вины ответчика в каждом конкретном случае, иных заслуживающих внимания обстоятельств, и не может зависеть от размера удовлетворенного иска о возмещении материального вреда, убытков и других материальных требований (п. 8).
Кроме того, в определении указано, что суды первой и апелляционной инстанций не учли положения Конвенции о защите прав человека и основных свобод и правовые позиции ЕСПЧ, принятые в отношении России, поскольку в соответствии с п. 10 Постановления Пленума ВС РФ от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров РФ» применение судами Конвенции должно осуществляться с учетом практики ЕСПЧ.
Так, в соответствии со ст. 8 Конвенции каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни, жилища и корреспонденции. Семейная жизнь в интерпретации Конвенции и практики ЕСПЧ охватывает семейные связи не только между супругами, но и между родителями и детьми, в том числе совершеннолетними, а также другими родственниками. ВС указал, что заявитель поддерживал близкие семейные отношения со своими родителями, оказывал им материальную помощь, поскольку они являются нетрудоспособными и нуждающимися в помощи пожилыми людьми, и в связи с незаконным заключением под стражу был лишен возможности помогать родителям и заботиться о них, а также общаться с ними. Кроме того, на иждивении у Алексея Золотарёва находился сын-студент.
ВС подчеркнул, что суды ограничились лишь суждением о том, что в качестве обстоятельства причинения нравственных страданий учтена возможность навещать родных, которым требовался постоянный уход. Обстоятельства, касающиеся утраты семейных связей, применительно к приведенным нормам материального права судами при определении степени нравственных страданий не учитывались.
Суд также обратил внимание, что требования о компенсации морального вреда заявителем были обоснованы в том числе возникновением у него серьезных заболеваний в период пребывания в СИЗО, по поводу которых он неоднократно проходил амбулаторное и стационарное лечение. Суды не учли и личность заявителя – добропорядочного гражданина, привлечение к уголовной ответственности которого за особо тяжкое преступление и длительное нахождение под стражей явилось существенным психотравмирующим фактором.
Рассмотрев все перечисленные доводы, а также учитывая практику ЕСПЧ, Верховный Суд пришел к выводу, что присужденная судами первой и апелляционной инстанций компенсация морального вреда в размере 150 тыс. руб. за 38 месяцев незаконного пребывания под стражей является несправедливой, а испрошенная истцом – разумна, в связи с чем постановления нижестоящих судов в части определения размера компенсации морального вреда подлежат изменению: с Минфина РФ определено взыскать в пользу заявителя за счет федеральной казны компенсацию морального вреда в размере 2 млн 366 тыс. руб.
Комментируя «АГ» данное определение, заведующий филиалом «Центральный» КА «Московский юридический центр» адвокат Сергей Смищенко отметил, что любые практические примеры, свидетельствующие о признании юрисдикции ЕСПЧ не формально, а с влиянием на судебные акты, вызывают исключительно положительные эмоции. «Уверен, коллеги согласятся, что перечень прав и свобод, закрепленных в Конвенции и российском законодательстве, не отличается. Но различие в их содержании и смысле значительно. Вызвано это тем, что Конвенция – “живой инструмент”, и именно развивающаяся практика ЕСПЧ, в частности, в анализируемом деле: по содержанию понятия семейной жизни, условиям содержания под стражей, в контексте нарушения ст. 3, 13 Конвенции, привели к справедливости», – пояснил он.
Эксперт также добавил, что в своей практической деятельности нередко сталкивается с тем, что районные и последующие судебные инстанции оставляют без внимания правовые позиции ЕСПЧ. Адвокат выразил надежду, что данное определение повлечет более взвешенное отношение к последствиям судебных ошибок, а возможно – и к качеству всего процесса.
Адвокат АП Владимирской области Максим Никонов считает определение ВС выдающимся по нескольким причинам. Во-первых, из-за размера компенсации морального вреда, причиненного незаконным уголовным преследованием. «Российские суды крайне редко присуждают компенсации, измеряемые миллионами рублей, по такого рода требованиям, – пояснил эксперт. – Так, из известной мне практики последних лет на сумму с шестью нулями выходил, например, Томский областной суд, который по одному из дел увеличил компенсацию морального вреда за незаконное уголовное преследование в 15 раз по сравнению с присужденными судом первой инстанции 600 тыс. руб. Однако в том деле ВС РФ отменил апелляционное определение и сохранил первоначальный размер компенсации. Во-вторых, ВС РФ мотивировал определение ссылками на “немодные” сейчас в судах общей юрисдикции Конвенцию и практику ЕСПЧ».
Адвокат также выразил надежду, что данное определение является не «разовой акцией» и «частным случаем», а целенаправленным сигналом ВС РФ правоприменителям о необходимости отходить от более чем скромных сумм компенсаций морального вреда (в том числе за действия властей), а также о более внимательном отношении к страсбургским правовым позициям.
