Как уже сообщала «АГ», 14 ноября в Госдуму был внесен законопроект № 587542-7, которым предлагается дополнить ст. 9 УПК РФ ч. 3. Согласно новелле будет запрещено помещать подозреваемых, обвиняемых или подсудимых в защитные кабины в процессуальной зоне залов судебных заседаний, а также использовать иные конструкции, препятствующие общению указанных лиц с защитником.
Таким образом, под запрет подпадает использование как металлических клеток, так и прозрачных кабин, так называемых аквариумов. В пояснительной записке отмечается, что лица, помещенные в такие ограждающие приспособления, физически и психологически изолированы от судебного заседания. «В первую очередь это касается контакта со своим адвокатом и, соответственно, реализации его права на получение квалифицированной юридической помощи», – подчеркнули авторы поправок.
«Можно констатировать, что наше общество в целом уже негативно воспринимает тот факт, что подозреваемые, обвиняемые или подсудимые размещаются в “клетках”, будь то металлические или же стеклянные конструкции», – указано в пояснительной записке.
После внесения законопроекта ФПА РФ и АП Санкт-Петербурга обратились к органам власти с призывом обеспечить оперативное рассмотрение поправок в уголовно-процессуальное законодательство.
В обращении Федеральной палаты адвокатов отмечалось, что российское адвокатское сообщество поддерживает законопроект и уверено в необходимости его скорейшего принятия. Это позволит устранить проблему отечественного правоприменения, которая требует решения уже в течение многих лет, а также приведет к экономии бюджетных средств.
Редакция «АГ» обратилась к адвокатам с просьбой прокомментировать предлагаемые изменения в уголовно-процессуальное законодательство и оценить их значимость.
Появление клеток в России
Президент адвокатской фирмы «Юстина» Виктор Буробин, комментируя законодательную инициативу, напомнил, что исторически в России клетки стали появляться в судах еще в 1905 г. «Но тогда именно адвокаты смогли убрать их из суда – многие из них, считая такое положение позором для правосудия, входили в клетку вместе с обвиняемыми, и царское правительство не решилось ввести их», – подчеркнул он.
Виктор Буробин особо отметил, что, будучи судьей еще в советское время, не отличавшееся, по его словам, уважением к правам человека, он, тем не менее, не мог представить себе клетку в зале суда.
«Парадоксально, но в демократическом российском обществе клетки завоевали себе право на жизнь. За последние 15–20 лет в залах наших судов повсеместно и не основываясь ни на каком законе, установлены клетки или стеклянные “аквариумы”. На сегодня, по статистике, ими оборудовано более 90% залов. В одном из юридических факультетов, воздержусь от указания названия вуза, сделан учебный зал судебных заседаний, в котором установлена клетка и имеются наручники. Зал с такой атрибутикой представляется студенту как образец. Можно только представить, какой из этого студента вырастет юрист!» – подчеркнул он.
Предпосылки поправок – позиции ЕСПЧ
Авторы законопроекта в качестве одного из доводов привели неоднократно высказанные позиции Европейского Суда относительно недопустимости помещения подозреваемых и обвиняемых в клетки.
Доцент кафедры уголовно-процессуального права Университета им. О.Е. Кутафина Артем Осипов напомнил, что проблема нарушения прав подсудимых в связи с использованием различных типов ограждающих конструкций в залах судов в систематическом виде была впервые обозначена в Постановлении Большой Палаты ЕСПЧ в деле «Свинаренко и Сляднев против России» от 17 июля 2014 г.
«Уже на момент вынесения данного постановления ЕСПЧ практика активного использования металлических клеток в залах судов сохранялась лишь в некоторых странах бывшего Советского Союза и немногих государствах Восточной Европы (например, в Азербайджане, Молдове, Украине). В абсолютном большинстве стран, сохранявших данную практику, были запущены законодательные процессы по замещению применения металлических клеток кабинами из стекла или иными альтернативами», – указал юрист.
По словам Артема Осипова, главным достижением постановления по делу «Свинаренко и Сляднев против России» стала артикуляция ЕСПЧ принципиального положения о том, что применение металлических клеток само по себе, учитывая свой объективно унизительный характер, несовместимо со стандартами цивилизованного поведения в демократическом обществе и нарушает ст. 3 Конвенции: «Фактически и юридически из этой аксиомы не было сформулировано исключений, что привело к ее трансформации в позитивное обязательство РФ по замене металлических конструкций иными формами обеспечения порядка в залах судов».
Эксперт отметил, что в последующей практике ЕСПЧ выявил и иные негативные правовые последствия применения в судах ограждающих конструкций в целом и металлических клеток в частности: формирование предубеждения судей в виновности подсудимого, неправомерное ограничение права подсудимого на конфиденциальную коммуникацию с защитником, что априори нарушает общую справедливость судебного разбирательства, защищаемую ст. 6 Конвенции о защите прав человека.
«С точки зрения ЕСПЧ, указанное нарушение прав подсудимого и его защитника допускается, если сотрудники конвоя постоянно присутствуют в непосредственной близости от ограждающей конструкции, за которой содержится подсудимый. Иными словами, причина нарушения прав подсудимого, дискредитирующая итоги судебного разбирательства, кроется не столько в конкретных действиях суда или сотрудников конвоя, сколько в самих условиях их размещения и взаимодействия в зале, оснащенном ограждающими конструкциями», – рассказал юрист.
Претензии к «аквариумам»
Артем Осипов добавил, что замена клеток на стеклянные кабины, хоть и не вызывает автоматического вывода ЕСПЧ о нарушении положений Конвенции, но в обстоятельствах конкретного дела может приводить к тем же негативным последствиям. Он пояснил, что при этом принимаются во внимание площадь свободного пространства, приходящегося на одного заключенного внутри такой кабины, суточная продолжительность и общая регулярность судебных заседаний, степень близости расположения конвоя к защитникам и подсудимому, а также фактор медийного освещения хода процесса и положения подсудимого в зале (постановления ЕСПЧ «Ярослав Белоусов против России» от 4 октября 2016 г.; «Мария Алёхина и другие против России» от 17 июля 2018 г.).
Виктор Буробин в свою очередь отметил, что стеклянный бокс препятствует общению помещенного туда лица с защитником и ограничивает слышимость. «В боксе имеются 2 прорези для обмена документами, то есть если подсудимых трое и более, создается нелепая ситуация: адвокаты вынуждены по очереди передавать им документы и вести переговоры, толпясь у прорезей», – пояснил адвокат.
Адвокат Центральной коллегии адвокатов г. Владимира Максим Никонов также отметил, что использование «аквариумов» мешает нормальному осуществлению защиты, поскольку по ходу судебного разбирательства часто возникают моменты, когда адвокату необходимо оперативно проконсультировать подзащитного, получить от него необходимую информацию без донесения ее до других участников процесса, согласовать позицию по ходатайству и т.п. «Учитывая планировку многих залов судебных заседаний и расположение мест адвокатов и обвиняемых, такая “оперативная защита” сейчас не всегда возможна без прерывания хода судебного заседания», – пояснил он.
Вопрос безопасности участников процесса
Несмотря на явно гуманистическую направленность законопроекта о запрете клеток и «аквариумов», его появление вызывало немало опасений относительно того, что таким образом усложнится обеспечение безопасности как самих подсудимых, так и иных участников процесса.
Артем Осипов, приветствовав общую линию законопроекта, также отметил, что его реализация сопряжена с определенными рисками «в отсутствие предложений по альтернативным гарантиям обеспечения безопасности участников судебных заседаний в случаях возможных или де-факто имевших место посягательств со стороны подсудимых на сотрудников конвоя, свидетелей». По мнению эксперта, подобные ситуации среди прочего могут провоцировать рост числа случаев удаления подсудимых из залов судебных заседаний, со всеми вытекающими отсюда последствиями для защиты их права на эффективное участие в судебном процессе.
Вместе с тем Виктор Буробин убежден, что безопасность участников судебного заседания и посетителей может быть обеспечена иными методами, а в случае реальной угрозы могут быть приняты какие-то дополнительные меры.
Сергей Павлов к этому добавил, что исключение могут составить только лица, которые в силу своего психического состояния здоровья по медицинским показаниям не могут нести уголовную ответственность и поэтому их поведение может угрожать безопасности других участников процесса. «Кроме этого, сюда можно отнести тех подсудимых, которые открыто выражают угрозы физического воздействия на участников уголовного процесса. В этом случае в целях безопасности участников процесса, полагаю, можно будет помещать таких подсудимых на время судебного процесса в стеклянные конструкции, но не в клетки», – считает адвокат.
Значимость законопроекта
Артем Осипов подчеркнул, что в настоящий момент проблема использования металлических клеток и неизбирательного применения иных конструктивных форм ограничения свободы передвижения подсудимых в залах судов представляет собой системную правовую проблему для России. Она приводит к нарушению прав подсудимых на защиту их достоинства и получение квалифицированной юридической помощи, существенно повышает риски вынесения несправедливых судебных решений в системе своих отдаленных правовых последствий.
Адвокат КА «ЮРКОН» Сергей Павлов, говоря о необходимости принятия поправок и о том, как они скажутся на уголовном судопроизводстве, отметил, что изменения в законодательство необходимо было принять еще четыре года назад.
«Во-первых, правосудие будет совершаться в соответствии с международными нормами, а не в нарушение их. Во-вторых, подсудимые в любое время смогут советоваться с адвокатом, а не только в перерыве судебного заседания или на свидании. В-третьих, Россия не будет выплачивать солидные компенсации только за то, что во время судебного заседания подсудимый находился в клетке. В итоге за эти компенсации платят все граждане России в виде налогов в бюджет, деньги получают преступники в виде компенсаций, а судебная система не приняла пока никаких мер, чтобы приговор выносился без незаконного воздействия на подсудимого. В-четвертых, будет обеспечено равноправие сторон в уголовном судопроизводстве и будет исключено унижение человеческого достоинства лица, находящегося за решеткой, что в свою очередь позволит подсудимому спокойно представлять доказательства по делу, задавать вопросы свидетелям и экспертам, подсудимый не будет испытывать психологического давления вследствие своей изолированности от участников процесса», – уверен Сергей Павлов.
Максим Никонов полагает, что реализация законопроекта добавит человечности в российский уголовный процесс. «И дореволюционный, и советский опыт нашей страны, и зарубежная практика показывают, что вполне возможно обходиться без содержания обвиняемых в клетках или “аквариумах” (как бы их не пытались нейтрально назвать “защитными кабинами”)», – отметил он.
Адвокат подчеркнул, что сейчас в клетках и «аквариумах» держат тех, кто еще не признан виновным, включая женщин, несовершеннолетних, людей преклонного возраста: «Это угнетающе действует и на человека, находящегося под стражей, и на присутствующую в зале публику, а также создает предубежденность у суда (особенно в составе коллегии присяжных)».
«Независимо от перспектив принятия законопроекта он уже задает дискуссии правильное направление. Использование таких конструкций нарушает фундаментальные принципы: презумпцию невиновности, право на защиту, недопустимость унижающего достоинство обращения», – резюмировал Виктор Буробин.
Недостатки предложенных изменений
В заключение Максим Никонов обратил внимание на то, что в текущем виде законопроект не в полной мере решает задачу по созданию нормальных условий взаимодействия адвокатов и подзащитных.
«Предлагаемые новеллы не препятствуют судье “отсадить” обвиняемого подальше от адвоката, дополнительно отгородить их друг от друга сотрудниками конвойной службы, служебными собаками (вспомним “Болотное дело”, дело “Pussy Riot” и др.). В итоге сторона защиты все равно лишится возможности беспрепятственно конфиденциально общаться по ходу процесса (что является элементом права на справедливое судебное разбирательство в контексте ст. 6 Европейской конвенции)», – пояснил он.
С учетом этого, по мнению Максима Никонова, необходимо законодательно не только предоставить обвиняемому право выбирать место в зале судебных заседаний рядом со своим адвокатом, но и особо оговорить право стороны защиты обмениваться документами по ходу процесса без какого-либо предварительного контроля со стороны кого бы то ни было: «Только такой подход позволит, наконец, прекратить хотя и признанную ЕСПЧ упречной еще в 2013 г. (см. § 642–648 Постановления “Ходорковский и Лебедев против России”, жалобы № 11082/06, 13772/05), но по-прежнему повсеместную российскую практику чтения сотрудниками конвоя документов стороны защиты при передаче их из клетки/“аквариума” и обратно».
