«Пребывание в тюрьме сравнимо с курортом»: уральский криминолог рассказал, как попал в бразильскую колонию

Мы продолжаем публиковать рассказы уральского криминолога Данила Сергеева, которые он написал, путешествуя по миру. В своих поездках он изучает не только культуру других стран, но и то, как там устроен преступный мир. Данил написал книгу «Криминолог вокруг света», а мы публикуем отдельные ее главы с его согласия. Сегодня криминолог рассказывает о том, как он попал в бразильскую тюрьму.

Как многие знают, в тюрьмах (колониях) мне приходится бывать регулярно. Для тех, кто не знает: бываю я там по работе! Несколько месяцев назад я попросил своего друга Педро Скуро помочь организовать посещение тюрьмы в Бразилии. И вот этот день настал. Тюрьма Пинейрос II в Сан-Паулу входит в комплекс из четырех «номерных» тюрем, расположенных рядом друг с другом. В Пинейрос II содержатся преимущественно переведенные из других учреждений в целях обеспечения безопасности. Мне приходилось бывать в зарубежных тюрьмах, но вот бразильская тюрьма больше всего походит на родную российскую. Точно такие же скрипучие звонки, лязгающие засовы, татуированные осужденные и проблемы с туберкулезом, массовые беспорядки и т. д.

На входе нас встретил директор тюрьмы Гильерме Родригез. Прошли в его спартанский офис. Доктор Гильерме работает в тюремной системе 44 года, из них больше 20 лет директором в разных тюрьмах. Написал две книги — одна по истории тюрем штата Сан-Паулу, а вторая — о тюремном жаргоне и татуировках (где-то мы о таком слышали, да?) В Пинейрос II он пару лет. Задал ему традиционный вопрос: «Верите ли вы сами в эффективность тюрьмы?» — я его задаю всем пенитенциарным руководителям. Ожидая уклончивый ответ, очень удивился, когда сеньор директор начал подробно отвечать на вопрос со знанием дела и примерами: «Знаете, у нас был заключенный, предки которого во всех поколениях не умели читать и писать. В тюрьме он научился читать, пользоваться компьютерами. После освобождения он нашел работу, доучился и сейчас успешный человек». Подумав, директор добавил: «У меня есть заключенные, которые никогда не пользовались душем и туалетом. Они из настолько бедных слоев, что пребывание в тюрьме для них сравнимо с курортом. Как оценивать эффективность в этом случае? Только показатель рецидива ничего не даст, нужно смотреть глубже. Иногда тюрьма просто учит нормальной жизни».

Лязгает очередной засов, и мы идем на режимную территорию в сопровождении двух заместителей директора — по безопасности и по реабилитации. Кстати, в тюрьме весь персонал, за исключением службы безопасности, в гражданской одежде. Сразу настораживает отсутствие собачьего лая, спрашиваю директора. «Нет, собаки у нас есть, они используются для розыска по горячим следам и для досмотра. Заключенных собаками не пугаем, смысла-то нет в этом. А собаки за зданием тюрьмы сидят в вольерах».

Первое посещение — компьютерный центр. Техника старенькая, но рабочая. Группа заключенных изучает Word. Затем прошли в библиотеку. Библиотекарь покрыт тюремными татуировками. Самый востребованный раздел — уголовное право, выбор там огромный. Далее были две школы, мастерские, выставка продукции, больница. Пока ходим, понимаю, что каждый раз директор здоровается с осужденными за руку, при этом часто осужденные протягивают руку первыми. Где это видано? «Вообще-то в бразильских тюрьмах так не принято, но я здороваюсь именно за руку, это стирает барьер. Моя задача — исправить, а не возвыситься над личностью».

На 1511 человек «спецконтингента» Пинейрос II всего 150 человек персонала. За последний месяц не было ни одного дисциплинарного взыскания. «А в России осужденные обязаны работать? У нас — только по желанию, и то не всем работу даем. Из того, что есть, — только хозобслуживание. Я считаю, что трудиться должны, иначе тюрьма будет только рассадником криминала».

Подходим к жилому корпусу. Организован по принципу паноптикума Бентама. Все камеры просматриваются сквозь решетку-стену, посреди двора — квадратный наблюдательный пункт, через окна которого просматриваются все камеры. «Фоткать можно?» — спрашиваю директора. — «Конечно, но не забывайте о приватности заключенных». Привозят еду. Осужденные разносят ее по камерам: одноразовые контейнеры с чем-то, хлеб, напитки и виноград. «Еду готовят осужденные?» — спрашиваю. — «Нет, питание на аутсорсинге, так удобнее всем. Хотите пообедать?» Соглашаюсь. Подают рис с бобами, огромный кусок говядины и салат из капусты. Всё вкусно. Выносят десерт — панакоту. «Возьмите две панакоты, мы все так делаем. Работа тут несладкая, вот и подслащиваем».