Общественная палата (ОП) России объявила новый состав Общественной наблюдательной комиссии (ОНК) Москвы: два вакантных места заняли председатель Российского Красного Креста Павел Савчук и глава Фонда исследования проблем демократии Максим Григорьев. Третье осталось незанятым, хотя исключенная ранее из ОНК со скандалом Марина Литвинович серьезно рассчитывала, что ей на смену придет всем известная правозащитница Зоя Светова.
Почему Светову, подававшую соответствующие документы в Общественную палату для избрания в ОНК, оставили за бортом, Sobesednik.ru поинтересовался у нее самой.
– Что произошло? Почему вы не попали в состав ОНК, хотя многие ожидали именно такого решения ОП?
– Судя по всему, ОП не утвердила мою кандидатуру. Оставили одно вакантное место, как издевательство. Кроме меня документы подавал еще Евгений Еникеев, которого выдвигала в состав ОНК Московская Хельсинская группа. Он очень сильный правозащитник, который работал в предыдущем составе столичного ОНК, но его тоже не выбрали. А выбрали вместо нас двух членов ОП РФ.
Один из них – председатель Российского Красного Креста Павел Савчук. Теперь он получил еще одну общественную нагрузку. Думаю, что по тюрьмам ходить он вряд ли будет, потому что у него физически нет времени.
А работа в ОНК очень сложная и кропотливая. Это даже не работа, это служение.
Второй человек – глава Фонда исследования проблем демократии Максим Григорьев. Он занимается проблемами ДНР, выступает против Украины, то есть занимается политикой, и быть правозащитником в московских СИЗО ему тоже не по профилю. Это люди в костюмах и галстуках. Мне кажется, их приняли в ОНК просто для имитации общественного контроля и чтобы не допустить правозащитников, таких как я и Еникеев.
– И при этом почти одновременно глава ФСИН Калашников предложил использовать заключенных на различных работах. Заверил, что «это будет не ГУЛАГ». Вы в это верите?
– Нет. Мне кажется, концепция, которую предлагает глава ФСИН, может быть просто уловкой для того, чтобы легитимизировать существующий порядок вещей. А при ее реализации это будет делаться в еще большем масштабе.
– Но он говорит, что это будет применяться к тем, у кого сроки заключения будут заменяться принудительными работами. Это что-то меняет?
– Просто сейчас вся эта тюремная индустрия, тюремная экономика не работает на полную мощность. Не хватает заказов. А таким образом они смогут привлекать заказы.
Плюс – одновременно с этой инициативой готовится закон о «социальных предприятиях», согласно которому заключенные становятся уязвимой категорией и предприниматели должны будут им давать работу.
На мой взгляд, все это похоже на постепенное восстановление ГУЛАГовской трудовой империи. Заключенные являются очень выгодной, дешевой рабочей силой. Может быть, все это происходит не в таких же масштабах, как было в сталинские времена, но суть от этого не меняется.
Беседовала Надежда Гужева
Источник: Sobesednik.ru
