Куйбышевский районный суд Иркутска продолжил рассматривать одно из нескольких уголовных дел о массовых избиениях и изнасилованиях заключенных ангарской колонии №15, которых пытали в СИЗО-1 в 2020 году. В тайном режиме. Судья закрыла от общественности громкий процесс о массовых пытках и изнасилованиях иркутских заключенных.
А главного потерпевшего, который первым дал показания против своих надзирателей, отправили в исправительное учреждение, где те работают до сих пор. Правозащитники откровенно боятся за его жизнь и просят предоставить мужчине государственную защиту.
Обвиняемыми по этому делу проходят проходят экс-начальник СИЗО Игорь Мокеев и его бывший заместитель Антон Самара.
Мокееву и Самаре вменяют пункт «в» ч. 3 ст. 286 УК ("Превышение полномочий, повлекшее тяжкие последствия"). По версии СК, тюремщики допустили массовые изнасилования заключенных в следственном изоляторе. В деле 24 жертвы, 18 из них до сих пор находятся под стражей.
Прокурор Елена Полякова, представляющая интересы обвинения, ходатайствовала о закрытии всего процесса под предлогом того, что потерпевшие проходят по делам о сексуальном насилии над ними (ст. 132 УК).
При этом сами заключенные категорически против и настойчиво требуют не закрывать заседание для СМИ.
А вот обвиняемые Мокеев и Самара как раз и поддержали просьбу обвинения. Тут все понятно: им выгодно, чтобы гласности не было.
Судья Флора Мурашова, председательствующая в Куйбышевском райсуде, удовлетворила это ходатайство.
Данное уголовное дело — одно из нескольких, напрямую связанных с судебным разбирательством по бунту в ИК-15 Ангарска, случившемуся весной 2020 года. Потерпевшие — участники тех событий, которые после подавления беспорядков попали в иркутское СИЗО-1 и были помещены в камеры, где над ними в течение длительного времени измывались так называемые «разработчики», привлеченные для поддержания установленного порядка в изоляторе.
Экс-работники ГУФСИН настаивают, что просто перепутали и случайно посадили привезенных в камеры к садистам. Те действовали на свое усмотрение, никто их не заставлял.
Сотрудники якобы допустили обычную халатность, недоглядели, ошиблись, не слышали криков потерпевших, видеокамеры в камерах также не были установлены.
Одновременно перед судом предстали и непосредственные насильники - это ещё один процесс, он был закрытым изначально.
Журналист «МК» присутствовала на предыдущем заседании, специально прилетела для этого в Иркутск, но в итоге слушания не было - якобы заболел один из заключенных. Несмотря на то что им не были предоставлены надлежащим образом заверенные документы об этом, суд перенесли на август.
Парадоксальность этого процесса заключается еще и в том, что именно потерпевших привозит на суд «воронок» и они сидят в железной клетке.
Подсудимые же на свободе. Во время самого процесса они прекрасно общаются с прокурором, судьей. Судья иногда даже оговаривается и называет потерпевших подсудимыми.
В общем, немудрено ошибиться - все как в кривом зеркале.
Первым о массовых изнасилованиях и избиениях заключенных ангарской ИК-15 дал показания Евгений Юрченко. Он согласился сняться в документальном фильме, рассказав о том кошмаре, который ему пришлось пережить. Видео дошло до Уполномоченной по правам человека Татьяны Москальковой. Она лично встретилась с Юрченко. После чего и было возбуждено беспрецедентное уголовное дело по массовым изнасилованиям в Иркутске.
Какое-то время парня удавалось прятать в Москве. Правозащитники боялись, что его заставят замолчать, однако, когда он вернулся домой, несмотря на предостережения, то вскоре снова оказался… за решеткой.
«Сейчас Юрченко переводят из братской колонии в единое помещение камерного типа ангарской ИК-2. Его возглавляет бывший старший оперуполномоченный оперативного отдела ИК-15 капитан Александр Парыгин, на которого Юрченко неоднократно указывал как на избивавшего его, - сообщил правозащитник Пётр Курьянов. — Я не исключаю, что такой перевод — это начало расправы над Юрченко за то, что он положил начало этому расследованию».
Кроме того, при ИК-2 работает старший лейтенант Константин Яскевич, против которого Юрченко также давал показания. Но ни Парыгин, ни Яскевич почему-то так и не стали подозреваемыми по делам о пытках в иркутских учреждениях ФСИН.
ИК-2 возглавляет ещё один бывший сотрудник ИК-15 Роман Скоробогатов.
Правозащитники потребовали от суда предоставить Евгению Юрченко государственную защиту, но эта просьба до сих пор не удовлетворена. К самому мужчине никого не пускают, ссылаясь на то, что руководство в отпуске. «Что с ним сейчас, как он, мы просто не знаем», - говорит Петр Курьянов.
«Мы просим Москву обратить внимание на то, что происходит. Так как есть вероятность, что таким образом дело просто хотят спустят на тормозах, чтобы виновные ушли от ответственности. И очень просим спасти Евгения Юрченко, чьей жизни сейчас, как мы считаем, угрожает реальная опасность», - говорят правозащитники.
Ева Меркачева, член СПЧ: «Я давно отслеживаю это уголовное дело и считаю, что странная ситуация произошла на процессе. Потерпевшие, в интересах которых якобы он и был закрыт, на самом деле настаивают на его открытости. Получается, что закрытие произошло вопреки их интересам.
И возникает единственная возможная версия, которая, судя по всему, может оказаться верной: есть те, кто не хочет, чтобы все происходящее в суде стало достоянием общественности. Почему так боятся публичности обвиняемые, прокуроры и судьи?
Потому что предполагается, что, если им дадут условное наказание, не связанное с лишением свободы, это воспримется нормально, если не вникать в детали того, что они совершили. На мой взгляд, эта закрытость в целом противоречит даже судейской этике.
По российскому законодательству судьи должны максимально открыто проводить процессы, взаимодействовать с журналистами. То, за что мы боролись и о чем сами судьи говорят с высоких трибун, на Совете судей - все это в итоге в Иркутске было нарушено.
Я думаю, что это повод в том числе обратиться в квалификационную комиссию судей с жалобой на то, что происходит. Это прямое нарушение статьи 13 Кодекса судейской этики. А сам процесс мог бы стать важным поворотным моментом в обсуждении подобных тем обществом».
