Уважаемые участники семинара, добрый день, меня уже представили, я начальник медицинского управления федеральной службы исполнения наказания Воробей Сергей Васильевич.
Со многими здесь мы уже встречались, и не раз, поэтому я сразу хочу поблагодарить за приглашение поучаствовать в вашем семинаре, мы всегда относимся с пониманием к этим вопросам, и всё, что направлено на улучшение оказания медицинской помощи, на повышение престижа системы организации медицинского обеспечения всех граждан России, мы относимся к этому всегда очень положительно и позитивно. Я не боюсь этих громких слов и докладывал на коллегии Министерства и руководству постоянно об этом говорю, и если кто то увидит последний журнал, он называется «Преступление и наказание», там есть статья наша, я ее вместе с сотрудниками готовил, она так и называется «Пенитенциарная медицина –лицо уголовно исполнительной системы». Потому что по нам судят, как соблюдаются нормы гуманитарного права, как организовано оказание медицинской помощи, как реализуются стандарты здравоохранения, которые применяются в различных медицинских учреждениях страны по тем или иным заболеваниям, как оснащена медицинская служба в медицинских учреждениях и подразделениях, это всё, естественно отражается на качестве нашей работы.
Сегодня мы находимся с вами здесь, а параллельно министр здравоохранения проводит сейчас видеоконференцию в стране по проблемам лечения туберкулеза. В ней должны были участвовать мы, и мы участвуем в ней постоянно, должен сказать насчет туберкулеза сразу, что в докладе министра здравоохранения страны так и отмечено, что только благодаря эффективной работе медицинской службы уголовно исполнительной системы, ситуация по туберкулезу в стране резко улучшилась, серьезно улучшилась за последние несколько лет. Вот у нас за прошлый год снижение заболеваний туберкулеза уменьшилось на 6,5%, и сейчас в первом квартале, за каких то три месяца у нас уже снижения заболеваниями туберкулеза на 3-4%. При этом количество ВИЧ инфицированных увеличивается. То есть, с одной стороны есть дисбаланс, ну, вот, как говорится, есть ложь, есть наглая ложь, есть статистика, и тут статистика говорит совершенно про другое. Я иногда буду обращаться к статистическим данным, которые вряд ли можно подтасовать, потому что данные проходят через наши статистические институты, через наши структуры, и ложатся на стол руководству. Я прочитал тему доклада, написано было тема доклада, «Пенитенциарная медицина сегодня». Мы действительно переживаем период реформирования, реформирования очень положительного, реформирования, которое нам очень нравится, которое повышает престиж нашей службы, статус нашей службы в свете того, о чем я говорил в начале. Прежде всего хочется отметить, что с 2010 года было принято решение о реформировании пенитенциарного здравоохранения с целью обеспечения независимости медицинского персонала в принятии профессиональных решений. То есть, чтобы начальник учреждения МПС не имел права вызвать медицинского работника и по своему произволу использовать его профессиональные возможности. А ему, медработнику необходимо в это время проверить столовую, исполнить свои профессиональные обязанности. Сейчас в соответствии с реформой, которая проведена, это право полностью для работников медицинской службы ФСИН реализовано, и наши сотрудник и врачи не находятся в прямом подчинении начальников учреждений. Потому что в соответствии с решением, которое принял президент в 2010 году, было четыре пути решения этой проблемы.
Первый путь подразумевал купить услугу на рынке медицинских услуг для заключенного. Возможно ли это? Наверное это было невозможно. Потому что центральным и областным больницам вряд ли было обеспечено такое количество палат, охраны этих палат.
Второй путь – создать региональные пенитенциарные медицинские центры, но этот путь слишком сложно реализуем.
Третий путь –передать всё здравоохранение уголовно исполнительной системе пенитенциарной медицины Минздраву. Но Минздрав нас не потянет, и вы прекрасно это понимаете. Тогда нужно создавать определенный орган управления, это и погоны, это службы и так далее.
И четвертый был путь – развивать и совершенствовать собственную инфраструктуру медицинской службы УИС. По этому пути и пошло Министерство юстиции и наше ведомство. И в 2010 году, когда было принято решение, был подготовлен проект по созданию первых двух медико-санитарных частей, который завершил свою работу в начале 2013 года, в результате были созданы еще семь медико-санитарных частей, потом в середине 2013 года мы поняли, что этот проект жизнеспособен, он соответствует стандартам Минздрава, и созданы по всей стране сначала 64, а теперь уже 65 медико-санитарных частей ФСИН России.
Что это такое? Что формирует этот новый облик? Прежде всего, это медико-санитарные части, организационные объединения сил и средств медицинской службы в регионе под эгидой одного руководителя – Главного Доктора, который объединил больницы, медицинские части, лечебно-исправительные учреждения, центры социальной реабилитации, центры госсанэпиднадзора, и в двух учреждениях – дома ребенка. Пока только в двух регионах. Почему –скажу потом. И, соответственно, подписаны штаты, немного увеличилась численность управленческого аппарата, в связи с тем, что мы всё позабирали из больниц, и самое главное – в том, что медико – санитарная часть стала четко соответствовать 291 постановлению правительства, в соответствии с которым требуется обеспечить их возможность работы в системе ОМС, на рынке медицинских услуг, и они должны соответствовать учреждениям Минздрава по всем статьям. Этот процесс оказался достаточно сложным. Мы думали, что мы это сделаем быстрее, но сейчас работа серьезно ведется. Ведется со всеми вместе. И с начальниками террорганов, которые от себя медицину оторвали, и с начальниками вновь созданных медико-санитарных частей, потому что самое главное – это лицензирование. Вы все прекрасно это понимаете. А лицензирование – это помещение, это здание, это свет, это вода, это тепло, это подготовленный грамотный врач, это медицинская аппаратура, на которую заключен договор обслуживания, ремонта и наблюдения, сервиса и соответственно это денежные средства и расходное медицинское имущество, которым все эти учреждения будут снабжаться. Были трения, не спорю, некоторые наши начальники проявляли инициативу. Но вот к примеру, я понимаю, что рентген аппарат может содержаться где то, но как купить наркотик, медицинский газ, препарат, который применяется в ходе оперативного лечения, это купить должен только врач, эту позицию мы отстояли. Врач занимается врачебной деятельностью. Поэтому мы создали и свои структуры, которые занимаются вопросами медицинского снабжения, они небольшие, но они занимаются. Сейчас эта работа ведется, мы строго держим на контроле вопросы лицензирования, у нас сейчас этот процесс пошел достаточно активно, я лично встречался с Михаилом Альбертовичем Мурашко, министром Росздравнадзора, и с министром здравоохранения Еленой Скворцовой, все эти проблемы обрисовывал. Нам Минздрав очень помогает, мы работаем в тесном контакте. Проблем пока мы здесь никаких не видим, более того… В 2012 году закончили действие целевые программы по туберкулезу, психиатрии и так далее, нас в этом году включили, пока маленькой строчкой, в программу здравоохранения России, выделив нам пока 200 миллионов на программы профилактики туберкулеза. Но сейчас мы занимаемся тем, чтобы на будущий год, я докладывал об этом Веронике Игоревне, Ольге Голодец, когда мы найдем свою строчку по домам ребенка в программе развития здравоохранения, потому что про детишек там как то забыли. Отдельно мы вернемся к этому разговору. Поэтому, безусловно, медико –санитарная служба, которую мы создали, является основополагающим структурным подразделением нового облика медицинской службы УИС. И не надо здесь ничему удивляться, мы идем по этому пути, и знаем, что силовые структуры России давно уже работают в такой организационно-правовой форме как медико-санитарная часть. Так работает Министерство внутренних дел, так работает федеральная служба безопасности, так работают некоторые учреждения транспорта, медико-санитарные части железно-дорожных ведомств, единственное, кто так не работает – это вооруженные силы. Я служил в Вооруженных силах 24 года, там роты, батальоны, полки, дивизии, бригады, там должно быть боевое подразделение медицинской пом. полка, медицинских военных дивизий, конечно же полевая медицина, я военный доктор, поэтому знаю эту систему не по наслышке. А мы пришли к этой форме. Поэтому здесь оснований для переживания пока нету. И врачи у нас учатся и руководителей мы подбирали, с которыми было сложно, не скрою. Ну, жизнь есть жизнь, вышел закон у руководства страны, что если мама с папой или сын с дочерью работают в учреждении, папу нельзя назначать на руководящую должность. Когда мы начинали назначать руководителей, оказалось, что у кого то дочь служит – всё, увольняли. Или у кого то папа.. Кадровики не давали нам возможности назначать. А люди - хорошие специалисты. Хотя, честно говоря, меня это решение Правительства удивляет. У нас есть в Соликамске семья. Фамилия их Дегтярук. Так вот семья Михаила Ивановича Дегтярука, документы которого сейчас повезли Министру здравоохранения, представляется сейчас на премию «Призвание», они семейно прослужили в медицине УИС 200 лет. Дедушка с бабушкой прослужили по 50 лет фтизиатрами, сын с дочерью сейчас служат уже по 35 лет, и их внуки уже работают в наших учреждениях до сих пор, в одном городе в одном учреждении в Соликамске. Что в этом плохого – не могу понять. Почему мы не вспоминаем Сергея Петровича Боткина, Сергея Сергеевича Боткина, и со славой погибшего, расстрелянного большевиками Евгения Сергеевича Боткина, сына Сергея Петровича, который принял смерть от последнего российского императора, не отошел от клятвы Гиппократа, поступил по офицерски, как военный врач, и гуманно, по человечески как врач давший присягу. А тут мы почему то разбиваем династийность. Лично я против этого, откровенно ругаюсь с кадровиками. Я понимаю, когда у нас был Сергей Васильевич Соколов министром обороны в свои советские годы, все помнят об этом, который был из за роста понижен немного в должности, у которого два сына были командующими армий, генерал – лейтенанты, генерал-майоры, тогда это не разрубалось, а тут делают дело люди, и им по чьему то решению нельзя занимать должности. Я против этого. Это так для вас, штрих из жизни.
Итак, медико-санитарные части. В чем проблемы, с которыми мы столкнулись? Первая проблема - это дома ребенка. Что это такое? Это дом, где находятся дети, матери которых лишены родительских прав. И в УИС называется Дом ребенка. Но у нас же матери не лишены родительских прав. У нас мать имеет право с ним общаться. Вопрос в другом. Какая она мама, почему у нее этот ребенок появился, для чего она хочет иметь ребенка – это вопрос другой. Мы вышли с инициативой, сейчас отрабатываем смену названия на «Центры охраны Материнства и Детства». Или Центры матери и ребенка, чтобы мама с ребеночком могла там проживать вместе.
Дома ребенка финансируются двумя ручейками. Первый ручеек – это лекарственные средства и зарплата врачей, которые там работают и находятся. Детки маленькие, которые появляются в домах ребенка, как правило, не совсем здоровые. Вы прекрасно понимаете, почему. Поэтому мы тратим серьезные деньги на это дело, финансирование идет по линии медицинского управления. А вот кормить детей, содержать вещевым имуществом и так далее – это содержит само учреждение. Мы считаем это неправильным. Был проведен эксперимент с двумя домами ребенка в Краснодаре и в Мордовии которые были переведены под медико-санитарные части, и мы поняли, что справимся, поэтому мы все остальные 9 домов ребенка, которые у нас есть, забираем в состав медико-санитарных частей, мы, медицинское управление, забираем всё финансирование на питание, на вещевое имущество, на лекарственные средства, на зарплату врачей и так далее, и скорее всего они будут называться «Центры материнства и детства». Организационно правовая форма сейчас прорабатывается юристами, посмотрим, что они предложат. Дальше, управление воспитательных работ с осуждёнными пусть тоже думают. «Война слишком серьезное дело, чтобы доверять ее только военным». – сказал Шарль Морис Талейран. Я часто говорю эту фразу. Это не только наша задача, поделимся ответственностью. И к июлю-августу мы заберем себе эти дома ребенка.
В домах ребенка у нас ориентировочно содержится 860 человек. Это цифра немного плавающая, по последним данным может немного уменьшилась в связи с процедурой по освобождению, хотя в принципе больше 1000 человек и не бывает. Всегда так, 600-800 человек. Младенческой смертности в наших учреждениях не было вообще ни разу. Если ребеночек заболевал, мы отвозили куда надо, чтобы своевременно оказать медицинскую помощь. Младенческая смертность – это дети до года. Если ребеночку становилось плохо, я лично звоню своему учителю, Владимиру Николаевичу Гурову в Москве, здесь. Решаем быстро проблемы, у нас очень хорошие контакты, и в этом отношении друг другу стараемся помогать. А то, что безусловно, рождается ребеночек, а ему от мамы передается и ВИЧ-инфекция, и проблема наркомании, и то, что бывают детки у которых уже несколько диагнозов, для которых требуется определенных уход, совершенно адекватные, сложные медицинские пособия, которые мы не всегда можем оказать. И конечно отправляем в минздрав. Я лично встречался с Леонидом Михайловичем Рошалём, тоже на эту тему говорили, работаем с ним в тесном контакте.
Следующий вопрос, безусловно, прерогативный для детей, вы прекрасно понимаете. Я восхищен рядом ответов на вопросы, которые задала ваша коллега. Поймите, структура содержания и организационно-штатная структура медико-санитарных частей и ее численность является медико-социальным портретом, который к нам поступает. Но как мы можем знать, кто к нам поступит? Мы знаем только одно, что на 8000 ВИЧ инфицированных в нашей стране с каждым годом становится больше. Но сколько будет инфарктов, сколько будет французских болезней, гепатитов, наркоманов - никто сказать не сможет. И мы, исходя из медико-социального портрета лиц, которые находятся в нашей системе, делаем и штаты, и коечный фонд, и специалистов, и учим их и оснащаем. В этом есть логика. И поэтому медико-санитарные части, которые мы создали, решено было категорировать. Это серьезная работа, она только началась, я сам предложил эту идею, дарю вам ее, говоря открытым текстом. Какой здесь принцип? Первое. Мы делаем медико-санитарные части первой категории, второй категории, третьей категории. Как они делятся. Для этого необходимы восемь критериев. Первый критерий. Количество, которое обслуживает медико-санитарная часть и контингент. Вот до 10000 первая категория. Второй критерий- сколько она имеет коечного фонда. Третий критерий – численность медицинского персонала. Четвертый критерий – количество объектов санитарного надзора и медицинского контроля. Это столовые, склады и так далее. Пятый – наличие межобластного медицинского учреждения которое выполняет кроме региональных функций еще и межрегиональные. Например межобластная больница в Краснодаре. Она принимает на себя практически весь юг страны. Или больница в Самаре, тоже межобластная, которая принимает на себя из Оренбурга и так далее. Шестой критерий – Принципы наличия медицинского учреждения для оказания помощи сотрудникам. Хоть мы взаимодействуем с МВД на эту тему, но сотрудник тоже должен получать квалифицированную медицинскую помощь. У нас есть учреждения, где и сотрудников и заключенных обслуживает один и тот же врач. Седьмой критерий – пока не помню, но вспомню. Вчера мы их насчитали восемь. Вчера было совещание ФСИН, и мы по этим критериям делим медико-санитарные части. Потому что есть медико-санитарные части крупные, такие как в Свердловске, а есть совсем маленькие, такие как на Магадане. Поэтому в разных местах штаты могут отличаться. Зачем нам лишние деньги тратить на то, что нам не надо? Это все таки серьезное содержание, серьезная нагрузка на государственный бюджет, вы ж знаете, что Свердловское учреждение включает в себя 38 медицинских учреждений УИС, поэтому там крупная санитарная часть, а в Магадане учреждений мало. Есть регионы, где совсем флажковые учреждения, как у нас говорят, которые совсем мало занимаются этой работой. Это тоже сейчас один из принципов организации работы медико-санитарных частей.
Следующая новость, которую я хотел бы вам объявить. Долго это шло, у нас во ФСИНе эта процедура раньше не была проведена, не далее как месяц назад поставили на подпись приказ директора ФСИН, и у нас появился институт внештатных главных медицинских специалистов. Теперь, если к нам обращается какой то наш гражданин, находящийся в МПС, с просьбой перевести его в какой то регион в связи с болезнью, на некачественное оказание уровня медицинской помощи по тем или иным показаниям, перед ним будет теперь сидеть главный внештатный специалист по специальности «организация здравоохранения и общественного здоровья». Я себя назначил на эту должность приказом, так как я в этом хорошо понимаю, я на эту тему писал диссертацию, потому что штатная должность, занимаемая мной «Начальник управления». А внештатный – главный специалист по специальности. Меня спросят, как построить службу, и я как внештатный специалист, скажу как построить службу. А внештатный кардиолог, который у нас есть, он скажет, как лечить сердечные болезни.. Так же у нас есть внештатный главный рентгенолог, ведь сейчас рынок медицинской техники огромный, и я лично не знаю, что нужно покупать. В Министерстве здравоохранения таких специалистов – 67. Откройте 444 приказ министра здравоохранения и почитайте, кто эти люди. Например, главный специалист по медицине катастроф- генерал-майор Гончаров Сергей Федорович, начальник центра медицины и контроля «Защита», он защищал с нами диссертацию, лично его знаю хорошо. Главный внештатный детский хирург, начальник какого то отделения у Леонида Михайловича Рошаля. Он этим занимается. Так и у нас. Предположим, главный внештатный рентгенолог ФСИН – начальник технологического отделения больницы «Матросская тишина». Во первых, он служит очень давно, служил в вооруженных силах, имеет опыт работы на технологической технике и приходит на рынок услуг 10 рентген –аппаратов. И как раз он, как специалист может подсказать, какой аппарат, какую цифровую технику лучше приобретать. Я не успеваю с этим разбираться, где какой сертификат, где какой документ и я не буду разбираться в этом. Пусть в этом разбирается специалист. У нас получилось главных внештатных специалистов- 21. Нам к примеру, не нужна сосудистая хирургия и мы всеравно никогда ее не разовьем. Нам не нужна кардиохирургия, но главный специалист-кардиолог, главный гепатолог, главный эндокринолог, главный педиатр, главный акушер-гениколог- все эти специалисты у нас есть. И мы их распределили по крупным учреждениям нашей УИС, чтобы они руководили койкой. Руководить надо специальностью. Койка должна быть по специальности и с них я буду спрашивать за эту койку. Почему у койки такой оборот, такая активность, как фамилия главного специалиста в стране, и когда ты с ним последний раз встречался, когда у него день рождения. Чтобы они работали в контакте. Предположим, вы прекрасно понимаете, это я про туберкулез рассказываю, ходят же тут эти фирмачи, предлагают различные способы лечения туберкулеза. Но есть стандарт Минздрава и главный фтизиатр России здесь Ирина Анатольевна Васильева говорит, что есть лекарства 4-5 компонентов. Нет – возьмите это лекарство. Вы знаете, к примеру, что это лекарство в различных странах называется «Лекарство против страха». Вот по стандарту Минздрава это лекарство не применяется в таких дозировках, а вы его хотите, предположим, нам рекомендовать. Мы ссылаемся на соответствующий приказ Минздрава, и на мнение главного специалиста министерства здравоохранения, потому что работаем в тесном контакте с ним. Логика работы ведь ясна и по моему здесь ничего страшного нет.
Следующий вопрос – он нас в общем то не сильно беспокоит, мы особое внимание уделяем колониям, в которых содержатся дети подросткового возраста. Вообще 7 лет детства: наши – это до 3-х и после 14. Это конечно особая категория людей, вы прекрасно понимаете, период, когда проходит становление личности, они все безусловно из сложных семей, они попадают к нам из очень сложных условий, и с ними нужно очень серьезно работать. Самое главное могу сказать одно, что у нас по ним смертность за прошлый год была 3 человека. Два суицида и один тепловой удар. У нас по ним 0,08% смертности. С ними очень серьезно работают наши воспитатели, и в принципе там особых проблем нет, так как мы держим этот вопрос на самом высоком уровне. Для этого еще я хочу реализовать еще идею, с Леонидом Михайловичем консультировался, вот педиатр, врач, до 3-х лет и педиатр после 14 – они отличаются. Уже нужен педиатр - психолог, и эта должность уже мной подыскивается, пока ее нет. Хочу назначить внештатного, чтобы отвечал за все воспитательные колонии, за весь морально-психологический климат коллектива, знал как обстоят дела и так далее.. Эта работа очень тесно поставлена с управлением воспитательной работы, управлением кадров, мы это всё ведем. Там в общем и целом проблем быть не должно. Главное – не дать молодежи дать устраивать возможность беспорядков. На моей памяти этого не была, но рассказывают, что такое бывает и нужно об этом помнить.
Следующий вопрос. Безусловно мы занимаемся за то, что у нас некоторые говорят за оснащение медицинской техникой очень слабое. Да. У нас есть проблемы, но не могу сказать, что они прям уж такие глобальные. Например сейчас мы закупаем 127 рентген аппаратов на всю страну. Конкурсы прошли и мы собираемся эти рентген аппараты приобретать. И у нас здесь тоже огромная задача. Я к примеру был в 6-м изоляторе здесь, в Москве, да и другие изоляторы есть, ломается этот рентген-аппарат, или сервис не подходит, и не знают что делать. Невозможно загнать КамАЗ в Москву. Поэтому я попросил наш ПТЦ создать рентген – аппарат на легкой базе. На газели, на хёндай маленьких, чтобы этот аппарат мог заехать в Москву. Чтобы мы могли его поставить в любое учреждение и пусть делают рентген.
У нас есть план обеспечения медицинской техникой, и имуществом наших учреждений. Некоторые аппараты выработали свой ресурс. Одно дело - стоит аппарат в колонии, где пришли люди и подолгу там находятся. А в СИЗО – поток постоянный, аппарат работает на износ. Уже нет учреждений где рентген аппаратов нет. Но устаревшие, требующие замены, пленочные, неэффективные, на которых ничего не видно, безусловно есть. Вот поэтому покупаем цифровые, с компьютерной технологией, чтобы можно было быстро передать по интернету, поэтому мы не просто обновляем технику но и развиваем технологии. Есть, конечно, и фирмы, которые пытаются на этом деле заработать денег- я их сразу «сдаю» в управление собственной безопасности. Кто хочет – будет работать честно, кто не хочет – я таких сразу же «сдаю». Ситуация в том, что иногда вещи преподносятся превратно. К примеру, вот мы получили Крым. Я звоню начальнику медслужбы в Крыму, чтобы прислал срочно отчет по имеющемуся оборудованию в Крыму. На следующий день мне приносят всё это на украинском языке. У меня национальная черта – знать свой родной язык. Читаю – все аппараты 2011 года. Всё было закуплено. 8 аппаратов 2011-2012 года. Только один аппарат стоит в симферопольском СИЗО с 1972 года и работает. Но уже новый стоит с ним рядом. Приходит представление Звягинцева, читаю: «Вся аппаратура в Крыму требует замены, новых аппаратов нет». Кто доложил, зачем такое писать.. Вчера у меня был новый начальник медицинского управления ФСИН в Крыму, которого мы назначаем сейчас, говорит, что сам принимал участие в закупках, и паспорта прислали, но прокуратура присылает представление, что всё устарело. Это вам пример такой, что некоторые вещи докладываются немного превратно. А у меня есть основания, есть паспорта и номера каждого из аппаратов, каждого из приборов. Если надо улучшить – улучшим обязательно..
Следующий вопрос, по обеспечению техникой – это действительно задача непростая, потому что это всё еще завязано на лицензировании. Вы прекрасно понимаете, что если есть здание, есть помещение, аппараты, всё должно соответствовать. Мы обговорили с Михаилом Альбертовичем Мурашко и с территориальными учреждениями здравоохранения, чтобы мы могли грамотно строить работу по ее обслуживанию. Думаю, что к 01.07 мы завершим процесс лицензирования.
Что еще беспокоит нас – это то, что пока не решается к сожалению не по нашей вине. Все вы знаете, что было представление генерального прокурора Чайки, президента и президент подписал поручение правительству о том, чтобы улучшить качество медицинского обеспечения в УИС и один из пунктов там был – это пункт включения наших структур в систему обязательного медицинского страхования. Этот вопрос оказался непростой. Я объездил 8 или 10 регионов за этот год, и к каждому министру здравоохранения в регионе я заходил лично. И лично встречался с Вероникой Скворцовой. Так вот, 46,7% контингента, который находится в наших учреждениях перечисляют деньги в фонд социального страхования в сумме 3 322 000 000 рублей. 27% из этого количества трудоустроенные, и должно возвратиться к нам по фонду ОМС - 2 837 000 000 рублей. Возвратилось – 0 рублей. Ничего не вернулось вообще. Потому что нас территориальные фонды медицинского страхования, никак у себя не видят. Во первых, все прекрасно понимают, почему. Из того количества лиц, которые находятся в наших учреждениях, 82% больных минимум. Поэтому мы как только в этот карман руку запустим, все прекрасно понимают, что львиную долю средств мы заберем. Поэтому максимально нас хотят оттеснить.. Фонд медицинского страхования формируется из фонда социального страхования и наши работодатели перечисляют туда деньги. То, что региональные программы ОМС, численность тех лиц, которые находятся в МПС, не учитывают. Фонды территориального медицинского страхования не хотят с нами работать. Не видят они нас там своими выгодопотребителями. Поэтому я этот вопрос задал Веронике Игоревне Скворцовой. Хорошо поставлена работа медико- санитарных частей в Мордовии. Там ничего не мешает, а в других регионах – мешает. Коллеги, мы делаем с вами одно дело, этот вопрос надо прорабатывать. ФМС ей не подчиняется, он ей просто подведомственнен, это деньги народные, взносовые, это же налог, как туда зайти? Поэтому я каждому министру говорю : Прорабатывайте. Вот ваш вопрос, идите в территориальный ОМС, идите в Минздрав, заявляйте, сколько вы народа трудоустроили, сколько денег перечислили. Если нет у нас возможности оказать услуги – мы направляем сотрудников в территориальные учреждения здравоохранения государственные, а за это необходимо платить. Оттуда и деньги. Это проблема, которую надо решать вместе. Мы ее одни не потянем. Это я с вами делюсь. И честно говоря, в этой работе еще много не только медицинских проблем, но и юридических и финансовых. Мы прекрасно это понимаем. Я доктор. Я знаю, как должно быть. Но вот как это будет – не всегда хватает знаний эксперта во всех косвенных деятельности областях. Да и физически не всегда хватает времени. В перспективе мы всеравно это сделаем, но необходимо время.
Итак, коллеги, я могу вас еще долго развлекать, много рассказывать по вопросам санэпиднадзора, это сложная на сегодняшний день но выполнимая задача. Маленький пример. По Крыму. В штате вообще санитаров медицины нет. Воды сейчас в Крыму нет. Как такое возможно? Как люди там будут работать? Лето, жара уже сейчас, сейчас вы начнете делать салаты, продукты, нет воды, мыть нечем. И если начнется нарушение санитарного законодательства, кто остановит этот беспредел? А у нас в учреждениях практически более 25000 объектов санитарного надзора. Столовые, объекты питания, водоснабжения, объекты канализации, объекты коммунально-бытовые, производственные и так далее, это всё объекты контроля с нашей стороны. За истекший год случаев групповой заболеваемости в местах принудительного содержания не было ни одного, за исключением сезонных повышений заболеваемости, связанных с сезонным повышением заболеваемости в стране. Есть конечно и ОРЗ, есть и ГРИПП, простуды и так далее. Но случаев, когда к примеру, кто то резко отравился, вот таких вспышек заболеваний не было ни одного случая. Были моменты когда нас заставляли, как бывает, территориальные органы шутят, заменяя одни продукты питания другими, обращались с животами один, два, три человека, но массовых заболеваний – не было. У нас есть главный санитарный врач. Он заместитель главного санитарного врача страны. Попова, когда назначала врача, собрала их всех и поэтому здесь контроль полный, жесткий. И сейчас главный санитарный врач поехал в Питер, там у нас тоже новые учреждения, тоже смотрим СанПины и так далее, в этом отношении мы стараемся поддерживать эту работу на должном уровне. Теперь давайте пройдемся по вопросам, но только с пониманием, коллеги, чтобы не было ажиотажа, да и времени у меня не много. И просьба, если на некоторые вопросы я ответить не смогу – не обижайтесь, я тоже человек и не могу знать всего, но я буду стараться.
Итак, перейдем к диалогу.
- Екатеринбург.
Вы говорили, что эпидемии нигде нет, но у нас по ИК-2 начальником колонии вводит в действие план по предотвращению заболеваний туберкулеза. Членов ОНК не допускают к этой информации. Начальник мед. управления – не в курсе. ГУФСИН – не в курсе, Минздрав- не в курсе. Нас просто не допускают к объектам контроля..
- И правильно делают. Заботятся о вашем здоровье. Это делается в ваших же интересах. Беспокоятся о вашем здоровье. А то, что вас не допускают – это вопрос не медицинский, а правовой. Обращайтесь к нач. учреждения.
У соколиной Горы находится 5 больница, начальник, Вячеслав Анатольевич Мясников, я его сейчас наберу и попрошу его принести план работ в строго эпидемиологическом режиме, и он привезет, потому что эти планы разрабатываются в каждом медицинском учреждении, план перевода на строгий противоэпидемиологический режим работы. Может быть поступил один больной, у которого плюс и его изолируют на время, и я во первых не вижу, что вы держите в руках и о чем вообще идет речь, кто и что вам там не предоставил.
-Даже если там есть один больной или два, то почему туда не впускаются членов Общественной Наблюдательной Комиссии? Что лимитирует или запрещает их там нахождение?
- Вот у вас в документе написано, что это профилактические меры: «…На период вспышки туберкулеза ввести карантин, на месяц, ограничить посещение сторонними лицами…». Коллеги, это в ваших интересах, вас оберегают от инфекции туберкулеза. Что не так?
Вопрос правовой, не медицинский. С медицинской точки зрения хочу сказать, что беспокоятся о вашем здоровье. Хотите- идите.
- В это время сотрудники работают?
- Сотрудники работают. Еще раз повторяю, вопрос правовой, обращайтесь к начальнику учреждения
- Мы знаем что с переходом ваших единиц в медсанчасти в отдельные подразделение, осложнилось попадание туда членов ОНК. По ОНК действует один федеральный закон. Там, как совершенно справедливо заметил коллега, никаких иных ограничений, кроме как указанных в этом законе, на допуск в эти учреждения, нет. Раньше ваши единицы были в самом месте принудительного содержания, и пропускали наших людей, и это не лимитировалось, теперь же появились какие то дополнительные, в данном случае медицинские ограничения, и их перестают пускать, временно или даже постоянно. У нас вопрос. Что, появились какие то новые подзаконные акты, которые допуск членов ОНК ограничивают? Что изменилось в связи с вашей реформой, что теперь осложнилось попадание туда членов ОНК?
- Коллеги, я всё подробно рассказывал, давайте начнем сначала. Давайте вспомним еще раз, с чего я начал. Что сказал Президент?! «….Прежде всего обеспечить независимость медицинского персонала в принятии решений..». Раньше в учреждениях медперсонал был в подчинении администрации. Все знают указ Президента №1425 ? Устав внутренней службы, кто служил в вооруженных силах? Там написано, что рекомендации врача обязательны к исполнению командованием. А раньше было по другому. От служебных обязанностей освобождал командир а не врач. Итак, я эту проблему сейчас услышал впервые, себе пометил, разберусь, уточню. Но я думаю, что скорее всего разберусь. Приказ от 30.03.2014. Скорее всего это связано с тем, что поступили больные туберкулезом с открытой формой, чтобы не было генерализации туберкулеза, а у нас в этом отношении очень строго, специально на этот период ограничили посещаемость.
- Понятно, вы ответили нам на общий вопрос. В связи с тем, что вы теперь стали «сугубо независимыми», у начальников территориальных органов и конкретных учреждений, то это не значит, что у вас появились дополнительные основания в допуске и вообще работе с членами ОНК по ограничению их деятельности, которая регулируется федеральным законом. Понимаете? Ваша независимость от учреждений ФСИН не означает, что вы можете что хотеть то и делать по отношению к ОНК. Вы согласны со мной?
- Нет, не согласен, потому что режимно - ограничительные мероприятия вводятся в соответствии с 554 постановлением правительства тоже, законом об санэпидблагополучии населения. Вы разве не считаете себя населением?
- Давайте напишем это как дополнительное основание в работе медсанчастей с ОНК. Но пока этого нет ни в подзаконном акте, ни в каком либо другом, давайте будем руководствоваться Федеральным Законом.
- Свердловская область. Захарова Лариса. По первому вопросу я хочу комментарий сказать, что нарушается принцип общественного контроля. Если учреждение закрыть на основании эпидемиологии, тогда невозможно проверить, не происходят ли там пытки над заключенными, не проводят ли над ними опыты. А у нас есть основания полагать, что в это время там и избивали заключенных.…
У нас вопрос другой. Я посылала на ваше имя заключение о проверке Лечебно исправительного учреждения №23 пос. Сойска, Свердловской области с приобщением видеоматериала от осужденных. То есть, вопрос у меня, вы должны наверное это найти потом заключения мои, потому что ответ уже должен поступить. Суть в том, что в учреждении не имеется рециркуляторов открытого и закрытого типа. Там есть несколько переносных аппаратов, но в каждой палате они не установлены. Там лежат осужденные на стадии распада легких в очень тяжелом состоянии. Есть ли вообще возможность устанавливать вот такие рециркуляторы для постоянной работы в помещении с людьми открытого и закрытого типа и вообще что делать с теми ЛИУ, у которых превышен срок эксплуатации зданий и здания находятся на стадии разрушения, растет на стенах грибок и в том числе есть летальные исходы по причине грибковой пневмонии, которая вызывается грибком.
- Не закрыть, а ввести временно режимно ограничительные мероприятия по эпидемиологическим показаниям. Вот так это называется. А по избитым заключенным у меня такой информации нет. По заключению – назовите мне номер, я себе помечу.
По поводу рециркуляторов и зданий – такие вопросы я сходу не могу решить, все вы прекрасно понимаете, что те учреждения, которые требуют ремонта – они должны ремонтироваться, которые надо ломать – они будут ломаться. Пример. В Амурской области у нас затопило ЛИУ в Свободном. Там природно очаговая вспышка туберкулеза, и там пошло. Там сейчас делается ремонт. Эти, и вообще некоторые вопросы являются выше компетенции медицинского управления, потому что это связано со строительством, с деньгами. Понятно, да?
- А у вас ведется мониторинг наиболее опасных для здоровья учреждений, которые нужно в срочном порядке заменять или делать какой то капитальный ремонт?
-Да, конечно ведется.
- Волгодонск, Петрашис. Ответ на ваш вопрос, коллеги . Если есть какие то критерии в МСЧ, то они должны быть по всем регионам. Ростовская Область, СИЗО №1, Константин Покорец. Прокуратура и ОНК- пожалуйста входите. Вопрос о единой практике, которую я понимаю так. Вы в системе человек новый. В федеральном законе есть четкие ограничения, гарантии, судебные действия, следственные действия. Приостанавливаются, прокуратура, ОНК – пожалуйста, входите. Это наши обязанности, в данном случае, что касается перевода отдельных медработников в отдельные МСЧ. Есть проблемы, 1. Что практически во всех учреждениях ФСИН Ростовской области медицинские стационары закрыты. Только амбулаторно. Прокуратура закрыла, потому что связано с лицензированием помещений, плюс криминальный надзор за мед работниками от прокуратуры по надзору за исправительными учреждениями, что то же не очень правильно. Я бываю в регионе. Та ситуация, в которой, как я понимаю, что это проблемная ситуация. Плюс есть недопуск членов ОНК в медсанчасти и медицинские учреждения руководством медсанчастей. Администрация считает, что места отбывания и медицинские учреждения – разные места, хотя могут находиться в одном месте. Одно дело- жилотряды, а другое- медсанчасти. Администрация медсанчастей так и говорят, что вы нас уведомляйте тогда мы вас будем пропускать. И такое бывает. Отсюда просьба. Все вот эти сложные моменты, может быть назначить какое то совещание , или семинар провести для руководителей, потому что эти проблемы имеют место быть, плюс некоторые сотрудники медучреждений до сих пор не оформлены, и они не знают, что есть такие проблемы..
- Я смогу вам сейчас ответить на Ваш вопрос по назначениям. Из 65 медико-санитарных частей не назначено пока только 7 начальников, кто был ВРиО, тот тоже прошел, а про еще не назначенных скажу почему. У вас, в Ростовской самая сложная ситуация. Я был, с Сергеем Ильичем разговаривал, старый сотрудник ушел, я попросил прийти на работу туда своего офицера, он служил там, где служил раньше я, могу назвать фамилию, имя, отчество, он пришел, два дня поработал, жена сказала, работать не будешь, не разрешила на работу ходить, то есть семья против, и сейчас мы назначили нового офицера из штаба северо-кавказского военного округа. Он был у меня на беседе, хороший офицер, воевал, поэтому начальник у вас будет.
-И все таки, еще одна проблема, резюмируя то, что сказал сейчас Леонид, понимая все сложности Ростовского региона, но это общая вещь, которая есть в разных регионах, что руководители медсанчастей считают, что им нужно отдельно от руководителей учреждений, на территории которых их единицы находятся, уведомлять о посещении членов ОНК. Это вообще говоря, может быть и не такая страшная проблема, которую можно на самом деле технически сделать, но порядок тут какой то должен быть. И не надо вводить дополнительно ничего. Но есть такая просьба, на ближайшее совещание руководителей позовите кого нибудь из наших, и мы определимся, кто хорошо знает работу ОНК, он и объяснит, и объяснится с ними как нужно нормально работать с членами ОНК.
- Тут, в этом вопросе, коллеги, опыта у меня действительно нету, мы сами еще учимся с медико санитарными частями работать, если вы почитаете устав медико-санитарной части, то увидите, что кроме медицинских проблем, там ничего не написано. Но вас я услышал, буду иметь ввиду, договорились.
- ОНК Московская область, Евгения. В ведении московской области нет ни одной медико-санитарной части, где есть полный пакет документов, для того, чтобы юридически она была в рамках правовой базы. Эти медицинские учреждения не могут позволить себе нормально работать в этом плане уже в течении четырех месяцев. Это говорит о том, что не было никакой подготовки это сделать. Так же, ни одна медчасть и сизо не укомплектована медперсоналом. В среднем это два человека. Так в СИЗО №11 г. Ногинска при лимите 640 человек работают фельдшер и медсестра. Медсестра открыто говорит, что какие там записи в книжках, мы обходы ежедневные никогда не делаем, так как не хватает людей. Почему это еще так актуально. Московская область – это один из трех или четырех регионов в Российской Федерации, где идет полный перелимит из за отсутствия миграционной работы в Российской Федерации. Дальше. У нас с 15 апреля собирает совещание ГУФСИН РФ по МО, где говорится, что до конца мая- начала июля, никаких закупок лекарственных средств не будет. Как выживают люди в наших медчастях – большой вопрос. Это значит, что кто то принимает от родственников лекарственные средства, пример- ногинское СИЗО №11, 23 января закончился даже анальгин. Дальше. Мы, очень законопослушные, у нас ИО начальника медсанчасти 77 Сенчук Галина Викторовна, получая личные уведомления, за 4 месяца на все акты, на все обращения, она нарушая законодательства РФ не предоставила никакого ответа. Далее, скажите пожалуйста, логически рассуждая, война ваших двух ведомств, МВД и ФСИН РФ, заканчивается для осужденных, обвиняемых и подозреваемых просто катастрофой даже на территории московской области. Простой пример. Узкий специалист, врач-гинеколог, высокой категории пишет, женщина, срок 39 недель, может содержаться в СИЗО. Женщина, фельдшер, посмотревшая на нее 2 минуты, говорит, мы ее не возьмем, у нее патология. Это было конкретно вчера, в Коломне. Сколько можно над девочкой 21 год, издеваться?! Ее отправили назад. Вот ответьте, действия врачей поддаются какой то логике? Я понимаю, фельдшер, он конечно может сам делать какие то действия, но наверное не оспаривать мнения узкого специалиста? Самое ужасное то, что это прописано в законе. В результате то кто страдает?! А в результате, если задуматься, я понимаю, почему они не хотят делать.. Никто не хочет гробы доставлять. А вот это письмо, я Вас прошу, передайте, чтобы не брать грех на душу, и не доставлять девушку 21 года.
- Может мы опять таки, по московской области, не так далеко от столицы, может мы проведем какую то совместную встречу, с руководителями наших ОНК, по всем затронутым вопросам, с вашими представителями медсанчастей. Это не так трудно сделать. Давайте попробуем это осуществить, не откладывая в долгий ящик.
-По Москве и московской области я вам отвечу. Ситуация в том, что самый сложный вопрос по оформлению медико санитарных частей по Москве и Московской области. Было 64, стало 65. Почему? Москва и область были единой медико-санитарной частью. Но когда мы все сели, финансисты и так далее, в Москве действуют так называемые лужковские надбавки. А в московской области они уже не действуют. Там совершенно другие зарплаты. И поэтому когда объединили всё, начали прикидывать, а как тогда в той же Коломне будет действовать московская надбавка.. Юристы сказали нет. Финансисты сказали нет. И тогда было принято решение сделать Медико-санитарную часть в Москве, и отдельно Московскую область, и это решили делать только в феврале. И по Москве хоть что то уже было сделано, по московской области – не очень. Поэтому здесь в самом деле есть задержка.
Второй вопрос. Юрлицо передаем там сейчас, с Омска поехал Масников, занимается, вчера звонил, там тоже нужно время, разберемся. Но я не понял, в чем война между МВД и ФСИН, в чем война то?
-Из ИВСа в СИЗО и так далее.
-А, вот вы о чем. Ну здесь межведомственные проблемы. Надеюсь я объяснил ситуацию.
- Алтай, Александр Ильич. Алтайский Край. Первое. У нас проблем нет в плане медсанчасти, мы уведомляем УФСИН и проблем с посещением нет, карантин не мешает. Второе. Все таки есть такое ощущение, что по рекламированию вы просили финансы, потому что есть сведения и по зарплате, недовольные люди в ходе реорганизации. И второй момент, посещают СИЗО, фиксируют, спрашивают, сколько человек за март месяц сделало иммунограм? Сколько вирусная нагрузка?
Вопрос заключается в том, что как я понимаю, в ходе реорганизации не сумели провести нормальную подготовительную работу, поэтому они просили с заключением сейчас на местах договоров и с финансированием. И от этого так сказать, страдают люди непосредственно, проблема системная, в частности ваша, как организатора здравоохранения, и последний вопрос, у меня есть тоже такое личное ощущение, что санитарную службу , я ее все таки вывел из Вашего подчинения, потому что я постоянно проделываю работу, со стороны санитарных служб, за моими плечами порядка 230 посещений ваших учреждений, то есть опыт есть. И я уже могу сказать, работает санитарная служба или нет. Можете не отвечать, это был не вопрос.
- Насчет зарплаты хотел сказать, знаете, на чем это отразилось? Убрали во многих частях сельские, поэтому тоже грустно. Ну а насчет надбавок, хотим это дело всё восстановить, не знаю, получится или нет, но много вопросов не наши. И в целом конечно проблема есть, безусловно.
- Амурская область. В нашей ситуации вы знаете, что пошло затопление и заключенных нужно было реорганизовывать. На данный момент учреждение нужно восстанавливать, стоит вопрос вообще об его закрытии, скажите пожалуйста, начальник заведения высказывается о том, что ФСИН РФ очень мало помогает в восстановлении, и они своими силами это восстанавливают. Скажите пожалуйста, как решается вопрос об восстановлении ЛИУ Амурской области
- Документы о восстановлении этого ЛИУ находятся у заместителя директора. Я сам их подписал, нам это ЛИУ очень нужно, там были нормальные условия, затопило там только всякие склады и базы, сами медицинские учреждения не подверглись подтоплению, совсем немного, поэтому мы считаем, что ЛИУ должно быть восстановлено. К сожалению там сейчас идут организационно штатные мероприятия, меняется руководство и так далее, жизнь есть жизнь, поэтому документы находятся на подписи там.
- Михаил, ивановская область. У меня несколько вопросов, один из них вчера прозвучал, Сергей Васильевич, хочу узнать Ваше мнение. Медперсонал в нашем СИЗО ивановской области не представляются заключенным, вернее отказываются представляться. Ваше мнение на этот счет.
- Мне кажется, что это не правильно. Обычно представляют. К вам прибыл такой то такой то. Задавайте вопросы. Но я себе пометил, услышал.
-Есть такие документы, «Индивидуальная программа реабилитации и паспорт здоровья». Для тех, что застрахованы. Имеют полис. В разных учреждениях разная практика. Где то разрешено, чтобы люди документы при себе хранили , где то запрещают. Почему запрещают – не могут объяснить. Что это за тайна такая, что это за вредный документ паспорт здоровья и индивидуальная программа реабилитации, что запрещают их хранить у самих людей.
-Пока я попишу, можно ответит коллега? (к) – что режимная служба запрещает, то и нельзя. Ссылаясь на ПВР. Этот вопрос не медицинский. Медицинские документы должны храниться в медицинской части. Если есть возможность сделать копию – ее делают. Если просят – можно иметь копию на руках.
-Устраните пожалуйста это нарушение!!!
- Я ж повторяю, если есть техническая возможность в учреждении сделать копию, то почему бы ее не сделать? В законе написано имеет право, значит имеет право. Врач знает закон, администрация знает закон. А ПВР есть ПВР. Медицинское управление не может отдать приказ отмены федерального закона. Все учреждения умеют читать закон. Все читают его. Вопрос в интерпретации. Заключенный должен знать, какой лекарственный препарат ему назначили. Знает. Почему он не доверяет врачу, почему врач ему должен показывать какие ампулы врач вскрывает и какие таблетки выдает?
- Он должен знать, и он реализует свое право это знать. Следующий вопрос. Существует такая проблема раковых больных, которым не ставят 4-ю степень и они умирают с третьей степенью, им отказывается в праве на паллиативную помощь. Не проще ли нам совместно добиться решения Минздрава по изменению постановления №54, чтобы признать , что третья стадия так же является тяжелым заболеванием и основанием для освобождения, когда есть угрожающие для жизни проявления, которые подлежат только паллиативной помощи. Потому что паллиативной помощи не оказывается, а право такое есть, и у нас здесь два выхода, либо оказывать такую помощь во ФСИНе, либо способствовать освобождению. Готовы ли вы нас поддержать, если мы внесем в минюст такое предложение с поправкой в 54 закон?
- Мы поддержать готовы, должен сказать, что 54 постановление правительства уже третий раз прошло изменения в Минздраве и находится в департаменте правового регулирования минюста дважды побывав в Минздраве. Оно постоянно ходит по кругу. Так что мы работаем (K) – мы туда собираемся включить не только третью, но и вторую стадию. А вы знаете, что перечень заболеваний формирует исключительно Минздрав?! Это его прерогатива. Мы работаем совместно. Вы в Минздрав сходите, встретят вас там, чаем напоят, но делать они будут то, что считают нужным. Очень жесткий перечень противопоказаний. Кроме этого я еще раз вам хочу напомнить, что решение об освобождении принимает только суд. Мы поддерживаем любую позицию, направленную на благо нашей системы, и когда формировалось третье постановление правительства, там настолько жесткий перечень противопоказаний, это за два дня до смерти. Я сейчас не могу сказать, немного не владею статистикой, немножко не тем я занимаюсь в управлении, но по 54 постановлению освобождены гораздо больше людей, чем по 3-му.
- А тогда к вам вопрос в связи с этим. Почему третье постановление от 54- го должно отличаться?
- Не могу сказать. Мы делаем всё возможное, для того, чтобы оптимизировать 54 – е постановление. Но не все наши начинания поддерживаются и в том числе, Минздравом.
- Я не знаю, как в других учреждениях, но наши медики в ивановской области озабочены тем приказом, который принят в качестве оперативного на территории медсанчастей, думают, что этим приказом вернется всё назад. Откатится на рассоединение медицинской службы и всё станет на свои места. Этот приказ касается оперативного сопровождения работы медсанчастей. Вы в курсе этого приказа?
- Нет. Я знаю, что в связи с тем, что мы кроме медицинских функций на себя никакие функции не принимали, а в руководстве ведомств было принято решение по всем медицинским вопросам, что начальники медико - санитарных частей находятся под руководством медико-санитарных органов. Это правильно. А медицина – нет. Больше я такого распоряжения не знаю, насчет оперативников я не готов сказать. Под рукой нет сейчас этого нормативного акта, поэтому трудно что то обсуждать. Может прошел мимо нас.. Хотя если ДСП приказ, то он нас может не касаться, так как связан с режимом оперативной работы, и я могу этого не знать. Мне надо хотя бы номер знать
- Алла. Мой вопрос заключается в следующем. Тема плохого знания Российского законодательства, которая в высших последних приказах руководства уже была затронута. Конституцию не читали, законы об основах тоже не читали, но вообще качество оказания медицинской помощи зависит не только от наличия хорошей аппаратуры, но и от отношения к персоналу. Отношение к персоналу не только в Москве но и в других регионах оставляет желать лучшего. Что делается или предполагается делать для того, чтобы персонал может быть ознакомился хотя бы с основами положений международных документов, по которым Россия отвечает. Некоторые действия персонала можно отнести к пыткам и жестокому обращению. И такие решения в судах по правам человека есть в отношении России, что вы предполагаете делать в этом плане. Это первый вопрос. И второй вопрос, может быть более частный, когда ВИЧ инфицированный, больной СПИДом, получает терапию, и переезжает из региона в регион, там ему ту же самую терапию предоставить часто не могут. Что делается для того, чтобы как то согласовать действия медперсонала? Ему предлагают другие лекарства, которые ему не подходят, и так далее. Что можно сделать, чтобы согласовать вот эти действия? Спасибо.
- По персоналу, коллеги, все мы люди. И бывает в нашей работе определенная степень какого то особого профессионального цинизма, и иногда есть моменты, когда необходимо по хорошему заинтересовать медперсонал. В этом году провели конкурс «Лучший врач»..
-Я говорю не об этом. Я имею ввиду врачей, которые ведут себя как режимники, когда врачи и иной медперсонал не идет в больницы, не поднимется на выше этаж в палату к человеку, который не может ходить, когда приходят и приглашают пройти лежачего парализованного больного на иньекции, чего он сделать не может, я уже не говорю о том, что у нас в Матросской тишине, в больнице, нет санитаров. Может конечно они и появятся, а лежачие больные, больные, которые не могут себя обслуживать – есть.
-У нас за последнее время очень сильно сократилась служба, и будет еще сокращение, поэтому это связано всё очень серьезно с нехваткой кадров.
-А можно на этот вопрос Аллы Яковлевны ответить позитивно, а не только объяснительно. Давайте так. У нас 64-65 медсанчастей. У нас уже за 80 ОНК. Мы своими силами готовы какую то переподготовку, ознакомление ведущих сотрудников, а через них и дальше вниз сделать семинары и круглые столы по тем вопросам, которые мы сегодня обсуждаем, международные стандарты, отечественные стандарты, просто этика с точки зрения прав пациентов-заключенных, ну, хоть немножечко с конкретными примерами, разбором, провести. Мы же можем такую программу наметить себе на перспективу, не сегодня, конечно. Мы понимаем, что у вас много всего, но надо это сделать
-Действительно, очень сильно отразилось на нашей работе сокращение медицинского персонала в последний год. И еще будет. Поэтому мы с таким трудом сейчас собираем по крупицам специалистов, которых просто не хватает. У нас в этом смысле сложности, сложности с оказанием неотложной помощи. Я вчера вечером подписал документ, мои замы подготовили, я попросил, к праздникам пожалуйста сделать, могу документ показать, всем неотложная помощь чтобы была, персонал дежурил, чтобы не было отказа от медпомощи, усиленный запас лекарств, всё подписал на праздники, но всёравно некому..
- Простите, но когда медработник осматривает заключенного, это не нехватка персонала, это отношение. И необходимо проводить работу, для того, чтобы медработники понимали. Мы предлагаем свою помощь к примеру, раз в полгода вполне можно наладить вот такую систему на рассмотрении конкретных случаев, конечно не просто голую теорию, но и практические ситуации.
- Дело в том, что раковая терапия – она адресная. И лекарства мы получаем из Минздрава. Эти лекарства никогда не закупались, никогда ничего не доставляли, и для меня загадка в общем то, почему в одном из учреждений препаратов нет. Препараты эти есть, они везде едины. Говорите мне конкретный факт, я разберусь.
- Здравствуйте. Меня зовут Джорджи Алимпиевич. Меня пригласили сюда в качестве эксперта. Я ваш коллега, медицинский врач, хочу поблагодарить вас за ту информацию, которую Вы для нас предоставили, помогли нашей дискуссии, вопросы здравоохранения остро стоят во многих странах, в том числе и в России, и очень хорошо, что Вы пришли лично и что беседуете с нашими коллегами. У меня лично была возможность посещать тюрьмы в России в составе миссии ЕКПП в 2012 году. Поэтому я знаю, как работает Ваша система, я так же знаю о тех систематических усилиях, которые предпринимаются по реформированию. Я хотел бы дополнить дискуссию, в 2012 году я узнал о том, что существует некая медицинская академия для тюремных врачей ну или что то такое аналогичное. Может быть имеет смысл в программу обучения в программу обучения слушателей в этой медицинской академии и включить в качестве факультативного предмета и обязательной дисциплины те вопросы, которые мы здесь представляем в особенности соблюдения прав человека в контексте оказания медицинской помощи. Я беседовал со своим коллегой, когда мы осуществляли посещение, я тоже отметил для себя, что не все из них знают об этих международных стандартах, но такая же ситуация существует во многих европейских странах, я сам родом из Сербии. Наверное, для того, чтобы дождаться изменений, нужно время. Может быть имеет смысл так же включать в программы повышения квалификации и обучения персонала в вопросах связанных с их работой, потому что врачи должны знать о том, что они существуют и работают, и следует добиться того, чтобы они воспринимали членов ОНК как коллег, как партнеров, действующих в едином поле, потому что преследуется общая цель и врачами и членами ОНК, улучшаются условия содержания. И другими словами облегчить условия жизни для всех, как для заключенных так и для медперсонала, с которым они находятся. В этом смысле ОНК и врачи- партнеры.
- Вы этого не знаете. Но я занимаюсь педагогикой уже 17 лет. Я преподавал 14 лет в академии имени Сечинова, и действительно есть в Московском Медицинском стоматологическом Университете факультет пенитенциарной медицины, на котором сейчас обучаются 146 человек, на бюджетной основе. Это дети наших сотрудников, и нам ежегодно выделяется 25 мест для таких студентов. Я их каждый год принимаю, собираю, рассказываю на первой лекции, кто они, куда они пришли и чем они будут заниматься, что их ждет, принимаю участие в приеме экзаменов у них сам лично, нахожу время. Мне нравится с ними возиться. Поэтому мы, чтобы их как то закрепить, и чтобы их как то замотивировать, мы сейчас создаем и практически на выходе система, когда каждая медико-санитарная часть выбирает себе мальчика или девочку и за них отвечает. Присылает деньги на проезд к папе-маме, приглашает на практику к себе, анонсируют то, что нужно внести в цикл программ по обучению в гуманитарном праве, организации работы и взаимодействии с общественными институтами, о том, что они должны быть опытными менеджерами, психологами, юристами, и специалистами в разных областях. Это хорошая мысль и мы обязательно ее используем в работе. Приглашаю вас в третий медицинский институт, на делегатскую улицу, я сам являюсь доцентом нашего факультета и работаю со студентами. Это мы включаем в план нашего взаимодействия.
- Нижний Новгород. У меня вопрос по детскому дому, о тех, кто содержится в этих пенитенциарных учреждениях, о детях. Все дети в России должны иметь обязательное медицинское страхование. Дети там тоже находятся. Но. Страхование в медицине не всегда может обеспечить необходимые процедуры, лечения, операции и так далее. Как управление может помочь этим детям? Была показана операция, она должна быть сделана но определенным образом. Что то там было с глазами.
- В связи с постановлением правительства №1466 на все территориальные органы выделяются денежные средства, которые распределяются на охрану и страхование здравоохранения. Деньги на это есть.
-Нам вчера сказали, что на основании этого постановления, договора заключены только в половине регионов Российской федерации. Насколько это точная информация? Если договора не заключены, то как это мешает? А если заключены, то что мешает проводить конкретные операции по высокотехнологичной медпомощи конкретным лицам и, в частности, детям, вот этому ребенку?
- Ничего не мешает, но речь идет по бюджетам. Этими квотами распоряжается министерство здравоохранения. Мы не раз писали письма в минздрав и нам ответили, что осужденные граждане, дети, обслуживаются на общих основаниях. Для детей у вас есть министерство здравоохранения нижегородской области, которое владеет квотами И если вы имеете высокотехнологичное оказание медицинской помощи, которое финансируется отдельной строкой, то на правах с общими гражданами вы дожны обратиться туда по существующим механизмам. В государсвтенный орган здравоохранения.
- Какой вы порекомендуете порядок действий?
- Обращение в территориальный орган здравоохранения на выделение квоты происходит после обращения. Есть проблема перевоза. Если скажем, этому ребенку будет выделена квота в Москву или какое либо другое подразделение, вы его вместе с матерью доставляете в это заведение. Мы это делаем так. Квоты оплачиваются за счет госбюджета. Бывает, что иногда лицам осужденным гораздо проще получить квоту, чем рядовым гражанам.
Договора раньше были заключены между территориальным органом и учреждением. Опять возвращаемся к началу моего выступления. Сейчас формируются медико-санитарные части. Когда они проведут свой организационно правовой статус окончательно, все договора будут перезаключены. Пока действуют старые договора, деньги выделяются. Не вижу особой проблемы.
- Вы имеете ввиду осужденных или детей? В зависимости от этого будет и определенный ответ. У нас есть дети до 3-х лет, которые не являются ни осужденными ни личным составом. Это дети с матерями. Вот вопрос в том, кто его законный представитель, кто будет за него радеть. Но в отличии от свободного гражданина, мама не обладает теми свободами. Поэтому должна ли медсанчасть, или учреждение, пока медсанчасть не вступила в законную силу, помочь этой матери, оформить всё что нужно, особенно не у себя в регионе, а, предположим, в Москве. Кто будет ей помогать?
- Но вопрос то этот правовой а не медицинский. Прежде всего это исполнение наказания – первая статья, а потом работает уже медицина и медицинское обслуживание.. Поэтому мы не можем конкретно дать ответ на этот вопрос. Мы хотим сделать центры для детей, а не дома ребенка, мы это делаем. Но только что вам коллега рассказал порядок получения общей медицинской помощи, действуйте.
- Кроме оказания медицинской помощи стоит ли перед врачом задача выявлять недостатки условий содержания, которые отрицательно влияют на сохранение здоровья осужденных, и есть ли обязанность у врача доводить это до сведения руководства учреждения? Почти все колонии поражены грибком. Нет ни одной колонии, нет ни одного отряда, не пораженного грибком. Как в этом случае действует врач учреждения, какой контроль проводит. И кроме грибка, касающегося помещения, есть еще и грибок телесный, кожный грибок у людей. Это еще усугубляется мерами, которые вводит сама система. К примеру, у женщин запретили сланцы, обувь для душа, любого цвета, а оставили только черные. И не все имеют возможность носить сланцы черного цвета. Это всё усугубляет ситуацию с грибком. Вопрос. Какие есть у врачей обязанности и нормы по контролю за грибковой инфекцией? Проблема остается, грибок поражает всё и вся, а меры не принимаются. Медикаментов для лечения кожного грибка нету в учреждениях, потому что это дорогостоящие медикаменты. У нас было заключение санитарного врача на предмет одной камеры, нас не пускали туда с всякими приборами. И вот сейчас нам нужно проверить камеру. Куда нам обращаться? Как будут реагировать на наши запросы? Можно ли обращаться к начальнику
