В средствах массовой информации была размещена видеозапись, где показана моя встреча во время личного свидания с осужденным, с которым у меня семейные отношения. Свидание проходило в комнате длительных свиданий, которую любезно предоставила администрация учреждения в выходной день. С данным осужденным мы планировали подать заявление в ЗАГС, чтобы узаконить наши отношения, о чем администрация колонии прекрасно знала и поддерживала нас, предоставив нам возможность встречаться в комнате длительных свиданий, что категорически запрещено для свиданий с целью оказания юридической помощи. В данной колонии такие встречи проходят в кабинете.
Наша регистрация брака была отложена по причине смерти моей мамы и последующих за этим похорон.
Данное свидание ни какого отношения к моей профессиональной и общественной деятельности не имеет. Еще раз повторюсь, что я встречалась со своим любимым человеком, с которым мы строим нашу семейную жизнь и о нем знают мои дети.
Широко обсуждаемый видеоматериал с моим участием направлен прежде всего на дискредитацию меня как независимого члена ОНК и правозащитника, а также всего правозащитного сообщества в целом.
Тюремная служба России как всегда показала свою мерзкую и пакостную работу, разместив в СМИ тайно записанный видеоролик о моей личной жизни, обманув общество, заявив, что я оказывала юридическую помощь.
В очередной раз ФСИН России наглядно показывает, что законы Российской Федерации не являются для тюремного ведомства обязательным для исполнения. Ведь опубликование незаконно полученной видеозаписи проведения моего личного свидания с моим гражданским мужем нарушает нормы российского законодательства, в том числе статьи Конституции России, а именно:
Статья 23 «Каждый имеет право на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну, защиту своей чести и доброго имени».
Статья 24 «Сбор, хранение, использование и распространение информации о частной жизни лица без его согласия не допускаются».
Незаконная установка видеокамер в комнате длительных свиданий в Свердловских колониях имеет под собой определенную цель – шантаж с последующим вымогательством материальных ценностей, либо давление на заключенных, о чем у правозащитников Свердловской области были сведения, но подтверждения им мы не находили. А лица, подвергавшиеся такому шантажу отказывались что-либо комментировать из-за опасения за свою жизнь и жизнь своих родственников.
Размещенный видеоматериал о моей личной жизни ни что иное, как очередное нападение тюремного ведомства под руководством генерала Худорожкова на меня, как независимого члена ОНК и правозащитника, неоднократно заявлявшей и публиковавшей факты пыток, вымогательств, сексуального насилия и убийств заключенных в пенитенциарных учреждениях Свердловской области. Моя правозащитная деятельность не дает покоя генералу Худорожкову уже давно, а моя голодовка с другим членом ОНК Свердловской области под стенами областного тюремного ведомства против пыток и убийств заключенных лишь немного приоткрыла занавесу его сущности и неспособности решать проблемы в государственном органе законным путем. Накануне опубликования видеоматериала мне поступил очередной звонок от неизвестного мне лица с просьбой отказаться от правозащитной деятельности и мандата члена ОНК, а если я не прислушаюсь к совету, то мне придется пожалеть. Такие звонки мне поступают неоднократно и я на них просто перестала обращать внимание.
Видеоматериал размещен в то время когда в Верх-Исетском районном суде г. Екатеринбурга мною инициированы рассмотрения двух моих заявлений о воспрепятствовании моей законной деятельности как члена ОНК Свердловской области, а именно не допуск членов ОНК в ФКУ ИК-46 г. Невьянска во время массовой голодовки заключенных против убийства и пыток в колонии. Первое судебное заседание по одному из заявлений состоится сегодня 10 сентября 2015 г.
Таким образом тюремщики или лица, стоящие за ними, из-за моей активной гражданской позиции меня неоднократно пытаются выбить из нормального жизненного уклада, пытаются любыми способами убрать меня из правозащитной среды, создавая вокруг меня различные «пикантные» ситуации. Вот лишь несколько моментов таких событий:
Декабрь 2012г.- в пыточной колонии ИК- 2 г. Екатеринбурга после встречи с заключенным на меня нападают осужденные-«активисты», угрожая мне изнасилованием, не скрывая, что это за мои публикации в интернете о пытках в колонии. Уголовное дело по данному факту возбуждено не было.
Август 2014 г. – руководство ГУФСИН России по Свердловской области направляет оператору связи МТС приказ о блокировке моей SIM-карты, с связи с чем я была лишена возможности на протяжении длительного времени получать и совершать телефонные звонки. В судебном заседании данный приказ был признан незаконным, но извинений от генерала Худорожкова не последовало.
Июнь 2015г. — на меня пишут донос, что я бросила своих детей и больную маму голодными и холодными. Отделом полиции и районным управлением социальной политики была проведена проверка, по итогам которой вынесен отказной материал в возбуждении административного или уголовного дела в отношении меня.
На протяжении всей моей деятельности со стороны тюремщиков исходила ложная информация, что я сотрудничаю с криминальными авторитетами, защищаю воров в законе и меня финансирует криминалитет. Очень печально, что в этот бред поверили и некоторые члены ОНК Свердловской области, которые в последствии отказались ездить со мной в колонии для проведения общественных проверок.
В связи с опубликованием незаконной видеозаписи мною готовится заявление в судебные инстанции и правоохранительные органы.
Лариса Захарова,
член ОНК Свердловской области
