Стало в какой-то момент удивлять, что, по словам арестантов и их адвокатов, несговорчивым (кто упорно не признает вину, не хочет сотрудничать со следствием, медленно и вдумчиво пытается знакомиться с делом) следователи зачастую говорят: ах так? Ну погоди, поедешь в «Матросскую тишину…» И, что интересно, так и происходит. В СИЗО-1 можно попасть из Бутырки, из пятого изолятора, можно спуститься и сверху — из 99-го. И что же означает это? И почему происходит так часто, и почему звучит, как угроза?
Это мы смогли понять сегодня, посетив в очередной раз с коллегой Евой Меркачевой камеру первого этажа третьего корпуса Матроски. Как раз такого вот, прибывшего из другого изолятора после предупреждений следователя, обвиняемого. Эта камера похожа на склеп. В ней содержится 11 человек на 6 стационарных спальных мест. На этом этаже по некоторым причинам не принято говорить посетителям правду, поэтому заключенные последовательно стараются убедить нас, что кроватей сначала 10, потом 8... потом приходится внести коррективы и пояснить, что общественные наблюдатели, как и арестанты, обожают администрацию, но всё же умеют считать. В камеру у окна втиснута одна раскладушка. Больше тут поставить некуда. Из маленького окна не особо поступает свет. Тут нет нормального унитаза в санузле.Такое приспособление, как на старых вокзалах.
Предлагаем заключенным присесть и перестать на все лады славить администрацию: мы тоже против нее в лице сопровождающего нас (и помогающего нам в процессе посещения) офицера совершенно ничего не имеем. Да, но только присесть особо некуда. Какие уж тут скамейки по числу лиц, содержащихся в камере… Сидя на кровати, невозможно выпрямиться, поднять голову. Совершенно непонятно, как размещаются и чем занимаются люди в такой камере, пребывая в ней годами. Где они сидят? (в прямом, а не в переносном значении этого слова). Находишься всё время в скрюченном состоянии, у меня шея заболела через пять минут, я попросила пропустить меня к столу. Там хоть плечи расправить можно. Как в таких условиях готовиться к судам, выстраивать линию защиты? Как вообще обедать? Где почитать книгу?
Какой там непрерывный восьмичасовой ночной сон, право на которое гарантировано ПОО 103-м ФЗ РФ? Где человек должен спать? Даже если он готов спать на полу, здесь некуда положить матрас. Арестанты спят по очереди и явно, что не всем это удается ночью. В качестве поощрительного приза в эти камеры обычно выдается телевизор… с хорошей связью… ой, то есть мы хотели сказать — с отличной антенной и, следовательно, качеством изображения. Заключенные смотрят свой телевизор и становятся неразговорчивыми. Исключение — когда уже нет сил терпеть боли, тут-то и выясняется (как в прошлый наш приход с Зоей Световой и Лидией Борисовной Дубиковой), что врач давно не приходит. Вообще медработник давно не приходит. Так случается в Матроске в нарушение Приказа 640190 последовательно на разных корпусах. Корпусной фельдшер уходит в отпуск — и… И. И стучи в двери, жми кнопку вызывной сигнализации, кричи… Впрочем, можно опять же смотреть телевизор. Не сочтите ёрничаньем.
Можно ужасаться переполненным камерам шестерки, но там ХОТЯ БЫ МОЖНО ХОДИТЬ. Здесь — нет. И так, месяцами, пребывать в обездвиженности. Люди страдают от этого, болеют. Я не хочу сейчас лезть во внутреннюю кухню и расклады, всему своё время, но само длительное пребывание в подобных условиях — форма давления, на наш консолидированный субъективный оценочный взгляд. И, по сравнению с теми же Бутыркой, пятеркой, 99-м — неоспоримое ухудшение условий содержания. И тут вдруг мы начинаем понимать, что же имеют в виду следователи, говоря: ужо переведут тебя в Матроску — запоешь иначе…
Да, всюду наш общий враг — перелимит. Но в данном случае нельзя на него списать всё. И мы знаем вину администрации Матроски в том, что всё так, а не иначе. О ней — тоже позже. Мы не знаем, случайно или специально это произошло. Но, конечно, в 21-м веке таких камер быть не должно. Здесь живут люди. Здесь они пытаются доказать истину, свою точку зрения, защитить свои процессуальные права, остаться здоровыми, да просто выжить. И они не должны это делать в нечеловеческих условиях. Мы просим администрацию СИЗО, мы просим УФСИН России по г. Москве обратить внимание на условия содержания в камерах СИЗО-1. Первый корпус, второй и третий этажи. Третий корпус, первый этаж. Ну слезы же текут, когда приходим. Не говоря уж о потоках пота.
...Еще и, прошу прощения, такой картофель приготовили сегодня, что лучше б вы его, может, и не готовили. В воде плавает что-то серое и черное с гнилью и очистками. Ну почему вот так? Это не сушенка, вы всегда хвалитесь: вот привезли нормальный картофель, смотрите, наблюдатели, цените. А почему тогда не приготовить его нормально? Куда вы дели всю соль? Как камера должна это есть, если соли там нет? Что мешало почистить картошку? Почему могут четверка и тройка, почему в шестом начали хвалить пищу — ПОЧЕМУ не можете вы?
Эх, Матроска-Матроска, плохая слышимость, годы нашей жизни и трудов… Жаль, что так получается.
