Государство в уходящем году активно применяло к некоммерческим организациям метод кнута и пряника. Общественников, занимающихся социальной деятельностью, баловали президентскими грантами и даже пообещали бюджетное финансирование. НКО, претендующих на право контролировать деятельность власти, продолжали наказывать штрафами и спецреестром иностранных агентов.
С начала 2015 года власти сделали упор на усиление роли «третьего сектора» в экономике страны. НКО, согласившиеся взять на себя часть социальных функций государства, получили привилегии. Им решили облегчить процедуры регистрации и отчетности, а также выдать большую часть президентских грантов, объем которых в этом году дорос почти до 6 млрд руб.
Кремль дал понять, что НКО лучше выступать в роли помощников государства, а не критиковать его действия и не противостоять им. Недаром на месте главного куратора НКО окончательно утвердилась Общественная палата (ОП) РФ, секретарь которой, Александр Бречалов, одновременно является и одним из руководителей Общероссийского народного фронта (ОНФ).
ОП и ОНФ наперебой проводили весь год форумы общественников. На фоне этой активности куда менее заметной стала ситуация вокруг НКО, включенных в реестр иноагентов. После долгих дискуссий правозащитники все-таки добились от Минюста разработки механизма выхода НКО из этого списка. Поправки в закон президент подписал в марте этого года. Выход, правда, оказался непростой – для этого нужно или отказаться от политической деятельности в ее расширительном понимании, или в течение года не получать иностранных грантов. То есть перестать заниматься своим делом либо сознательно, либо по причине отсутствия финансов. Так что к концу года лишь шести НКО удалось покинуть реестр, не закрывшись при этом.
1 октября на заседании СПЧ Владимир Путин согласился с тем, что понятия в законе об НКО не должны быть размыты. И дал поручение выработать новую формулировку понятия «политическая деятельность». Однако если предложение Минюста рассматривать каждое НКО одновременно с точки зрения его целей, сфер и форм работы не будет сформулировано более конкретно, то тогда политическим действом можно будет признавать буквально чуть ли не само существование той или иной организации.
