Недавно нашумевшие ярославское и иркутское дела о пытках в колониях — далеко не последние в этом ряду. «Известия» узнали еще об одном — изнасиловании заключенного ИК-7 Саратовской области в тюремной больнице. Как подтвердил источник редакции, знакомый с ситуацией, дело возбуждено 18 февраля 2021 года по ст. 132 УК РФ («Насильственные действия сексуального характера»). Ведется проверка по аналогичному эпизоду в том же регионе. На факты пыток и вымогательства денег «Известиям» пожаловались несколько других заключенных и их родных. В настоящее время в Ярославской, Иркутской и Саратовской областях проходят проверки соблюдения прав человека, сообщили «Известиям» в Федеральной службе исполнения наказаний (ФСИН). В Ярославской области уволено 20 сотрудников ведомства. Бывшие работники системы говорят о кадровом голоде, а Совфед инициировал поправки в УК РФ и реформу пенитенциарной системы в России.
«Били, насиловали шваброй»
Об издевательствах в саратовской тюремной больнице, где вместо лечения осужденных их, судя по оказавшейся в распоряжении «Известий» информации, подвергают систематическим пыткам с целью вымогательства денежных средств, местная пресса писала еще несколько лет назад. Но первое уголовное дело по столь серьезной статье, как насильственные действия сексуального характера, завели только 18 февраля текущего года (о факте возбуждения уголовного дела по ст. 132 УК РФ «Известиям» сообщил источник, знакомый с ситуацией). Это произошло спустя несколько месяцев после того, как 38-летний осужденный Александр Веселов написал письмо в службу собственной безопасности ФСИН России (копия обращения есть в распоряжении редакции).
В письме пострадавший подробно описал случившееся. Как в июне 2020 года был этапирован из ИК-7 Саратовской области, где отбывал наказание за кражу, в тюремную больницу — ОТБ-1 Саратова. И где так называемые активисты из числа осужденных били и насиловали его.
«Активисты напали на меня, завалили на пол, начали душить, угрожать и избивать. Доставали свои половые органы и угрожали насилием, говорили: «Сейчас мы тебя изнасилуем и убьем, у нас в этом учреждении всё схвачено». Позже под воздействием этих активистов мне пришлось подписать бумагу, что претензий к администрации и активу (активистам. — «Известия») не имею», — сообщил Александр Веселов в письме ФСИН.
Несколько заключенных, уже освободившихся из мест лишения свободы, заявили «Известиям», что такие бумаги — первое, что требуют подписать активисты с целью обезопасить себя от дальнейших последствий.
«11.06.2020 ко мне приезжал адвокат. Радик Гимадеев завел меня к себе в палату — если я что-нибудь скажу, то буду убит. Под страхом за собственную жизнь я ничего не сказал адвокату», — пишет Веселов.
Молчание дорого ему обошлось, во второй раз садисты перешли от слов к делу: избиения дополнились извращениями.
«Активисты зашли в палату, начали меня избивать, потом привязали к кровати и начали вставлять мне швабру в задний проход, вымогая деньги. Я сказал, что дам деньги, надо позвонить маме. На что последовали угрозы, не дай бог я кому-нибудь скажу, они убьют меня и моих родственников. Требовали 10–15 тыс. Я позвонил маме, она спросила, зачем мне такие большие деньги. Я сказал: «Потому что они мне очень нужны», и продиктовал ей карту, которую мне назвали вышеуказанные лица», — сообщил пострадавший.
В заявлении заключенный, которого уже перевели в другую колонию, попросил привлечь к ответственности своих мучителей и обезопасить себя самого и родственников от их посягательств.
— Маме Александра, пожилому человеку, звонили, угрожали, она это всё как-то пережила, мы добились, чего хотели — дело возбуждено. Но мы не намерены на этом останавливаться, будем добиваться возбуждения дел по вымогательству и злоупотреблению полномочиями, — заявила «Известиям» адвокат Наталья Дорина, защищающая интересы Веселова.
Редакция направила запрос в региональное управление СК с просьбой подтвердить факт возбуждения уголовного дела.
Мучения ценой в 50 тыс.
Это не единственный случай нарушения прав человека в саратовской ОТБ-1 и в целом в регионе. Жительница Марксовского района Саратовской области Ольга Шварц рассказала «Известиям», что ее сын неоднократно подвергался аналогичным пыткам сначала в ИК-2, а затем и в ОТБ-1.
— Он говорил: «Мама, мне плохо, я не выдержу, делай что-нибудь, иначе можешь меня потерять». Но сказать, что конкретно с ним происходит, не мог, его всё время кто-то слушал. Да, видимо, и стеснялся, не хотел расстраивать. Но потом признался, что его голого привязывали к кровати, били и насиловали шваброй, угрожали убить, — перечисляет «стандартный» набор пыток женщина.
Чтобы защитить сына, многодетная мать из глубинки была вынуждена перечислить вымогателям 50 тыс. рублей на указанный номер карты.
Такую же сумму заплатила неизвестным жительница Калмыкии Маргарита Амарханова. Она рассказала, что ее муж провел на ОТБ-1 всего два месяца из девяти, полученных по суду в качестве наказания за вождение в нетрезвом виде. Но за это время мужчина пережил такое, что в результате надломило его психику, считает Маргарита.
— Мой муж никого не убил, не ограбил, не сбил на машине и не избил, но его трое суток голого и привязанного держали на обмотанной целлофаном и вбитой в пол кровати, били, не давали сходить в туалет. Он терпел, но когда они («активисты». — «Известия») стали доставать свои половые органы и махать ими у него перед носом, сдался и позвонил мне. Я перечислила деньги, — вспоминает Маргарита.
Чеки обоих переводов сохранились, что послужило основанием для возбуждения двух уголовных дел по ст. 163 УК РФ «Вымогательство» (копии постановлений имеются в редакции) — в сентябре и декабре прошлого года.
В настоящий момент следователи проводят проверку по заявлению Андрея Шварца, написанному им в полицию и прокуратуру по факту насилия в ОТБ-1, сообщил «Известиям» источник, знакомый с ситуацией. Ольга Шварц надеется, что она завершится еще одним уголовным делом — с ее слов, наличие на теле сына повреждений уже подтвердила экспертиза.
На время следствия Шварца перевели из больницы в другое учреждение.
В распоряжении редакции имеется еще несколько письменных свидетельств от заключенных и их родственников с жалобами на насилие, сопряженное с вымогательством. Как рассказал «Известиям» бывший председатель саратовской ОНК Владимир Незнамов, за шесть лет, что он возглавлял комиссию, сигналы SOS из ОТБ-1 правозащитникам поступали несколько раз.
— Мы приезжали с проверкой — жалобы прекращались, потом спустя какое-то время начинались вновь, — сообщил Незнамов.
Причастность не доказана
Происходящее в Саратове далеко не исключение. К небольшим, но реальным срокам в 2018 году были приговорены сотрудники Ярославского СИЗО-1 — оперативники и младшие инспекторы, которые сами участвовали в истязаниях. Вещдоком стала попавшая в СМИ запись с камер видеорегистраторов ярославской ИК-1, на которой с десяток людей в форме избивают дубинками заключенного Евгения Макарова, предварительно распластав его на парте в кабинете воспитательной работы. А недавно СМИ опубликовали еще два видео тех лет, на которых аналогичные пытки были применены к гражданину Грузии Важе Бочоришвили, после которых мужчина скончался в больнице.Во ФСИН «Известиям» сообщили, что по фактам неправомерных действий сотрудников подведомственных учреждений в Ярославской области возбужден ряд уголовных дел, осуждены 17 человек, уволены из уголовно-исполнительной системы 20 сотрудников. По новым видеодоказательствам проводится расследование.
В Иркутске за последние месяцы произошло несколько вопиющих случаев пыток с причинением тяжкого вреда здоровью и одним летальным исходом, также попавших в СМИ. Уже возбуждено девять уголовных дел, уточнили во ФСИН.
После этих историй член Совфеда от Тувинской Республики Людмила Нарусова инициировала создание рабочей группы с целью внесения в УК РФ поправок, ужесточающих наказание за пытки в тюрьме. А также оплатила одному пострадавшему заключенному услуги адвоката Дмитрия Дмитриева.
Однако, по мнению Дмитриева, тотальная, несмотря на общественный контроль, закрытость системы любое ужесточение закона сделает латентным и плохо реализуемым на практике. Поэтому в реформе нуждается не столько Уголовный кодекс, сколько сама система исполнения наказаний.
Адвокат отметил, что сегодня на поверхность выходят только вопиющие случаи, которые невозможно скрыть от внимания общественности.
Как показывает анализ уголовных дел, чаще обвинение предъявляется по ст. 286 УК РФ «Превышение должностных полномочий», предусматривающей небольшой срок наказаний. Те же сотрудники ярославского изолятора, осужденные в 2018 году, получили от трех до четырех лет.
Тем не менее в ближайшее время сотрудников, которые могут оказаться на скамье подсудимых, станет больше. В настоящий момент в Иркутске арестованы трое сотрудников следственного изолятора №1: оперуполномоченный Алексей Милентьев и дежурный по корпусу Михаил Данчинов взяты под стражу, а 7 марта под домашний арест отправлен начальник оперотдела Максим Вольф (постановление о мере пресечения имеется в редакции).
Реформа системы
Опрошенные «Известиями» эксперты считают, что в УПК нужно предусмотреть особый порядок проверки по факту пыток в СИЗО — ее не должен проводить тот же следователь, который расследует уголовное дело подследственного заключенного. Срок хранения видеорегистраторов должен быть как минимум год, а не месяц-два. Должна быть абсолютная прозрачность в перемещениях по территории учреждения, СИЗО не должно иметь отношения к органам, а быть независимым от них.
По словам члена СПЧ Александра Брода, вопросы совершенствования системы ФСИН регулярно поднимаются на встречах с президентом. В последние годы значительно сокращено количество осужденных в стране, применялись меры УДО и амнистии. Но до гуманизации системы пока далеко, она зачастую является инструментом подавления личности, говорит Брод. При этом он предлагает срочным образом изменить порядок формирования Общественных наблюдательных комиссий (ОНК).
— Сегодня все региональные ОНК формируются федеральной Общественной палатой, члены которой не могут досконально изучить каждую кандидатуру из региона. К отбору людей должны подключиться региональные палаты и уполномоченные по правам человека. В ОНК не должно быть случайных людей, которые приходят решать свои проблемы и произносить комплиментарные слова, — заявил «Известиям» член СПЧ.
По словам Брода, расследования по делам, связанным с пытками, длятся годами, приговоры слишком мягкие, а кто-то и вовсе выходит сухим из воды. Ответственность по делам за пытки должны нести не только исполнители, но и руководители учреждений, где зафиксированы издевательства над людьми, говорит правозащитник.
— Главы региональных управлений ФСИН должны понимать, что именно от них зависит атмосфера в этих учреждениях, работа с личным составом, — добавил Брод.
Кроме того, правозащитник предложил Госдуме предусмотреть в Уголовном кодексе ответственность за пытки именно со стороны должностных лиц, сотрудников следственных органов и пенитенциарной системы.
А подполковник запаса МВД России Олег Иванников предложил законодателям рассмотреть вопрос о запрете семейственности в системе. По мнению бывшего полицейского, родственные отношения среди сотрудников являются триггером для совершения многих преступлений в колониях. В систему часто приходят люди, которые не могут найти себя в обычной жизни и которых устраивают на работу их высокопоставленные родственники.
— Там происходит их быстрое выгорание и деформация, при этом каждый, на каком бы месте он ни находился, помогает своему старшему товарищу скрывать следы нарушений. Служба собственной безопасности ФСИН должна более тщательно рассматривать все проявления кумовщины, которая во многих регионах сегодня процветает, и это губит систему, — сказал Олег Иванников.
О проблеме глубокого дефицита кадров в системе из года в год говорят и сами представители ФСИН. Самая большая текучка — среди младшего состава, который находится в постоянном контакте со спецконтингентом, отметил председатель Общественного совета при УФСИН по Самарской области Павел Покровский.
Он привел «Известиям» свежие цифры, прозвучавшие на коллегии управления Самарской области. Со слов общественника, некомплект по региону составляет почти 6%, и это не самый высокий показатель, по сравнению с другими субъектами. Что происходит с кадрами в целом по стране, станет понятно на ближайшей коллегии ФСИН 12 марта, но Покровский предполагает, что ситуация во многих регионах аналогичная, дефицит сотрудников составляет 7-8%.
