Тюрьмы за рубежом нашими глазами

Тюрьмы за рубежом нашими глазами

620

Многих здесь, в России, возмущает и раздражает тот факт, что в какой-то другой стране, маленькой и скромной, преступник, даже ужасный, может попросить себе в камеру игровую приставку. И ему даже могут ее предоставить. В чем смысл этого заключения? Преступника нужно оградить от общества, если он опасный, - так думают одни. Преступник должен пройти через физические страдания и муки совести, только это принесет ему очищение, - думают другие. Как устроены тюрьмы там и каково их предназначение, поговорим об этом сегодня с членом Общественной наблюдательной комиссии Москвы Анной Каретниковой.

В известном фильме Жака Одияра «Пророк» главный герой Малик попадает в тюрьму «зеленым» 19-летним пацаном, сходится с бандой корсиканских мафиози и постепенно превращается в одного из авторитетов. Жан-Мари Деларю, главный смотритель за французскими пенетенциарными заведениями, уверяет, что в жизни все именно так, как в этом кино: тюрьмы Пятой республики превращают однажды оступившихся в настоящих рецедивистов. В деле реформирования пенетенциарной системы брюссельские чиновники давно назначили Францию чуть ли не главным отстающим на континенте, да и в самой стране с этим мало кто спорит. Проблема, говорят, в отсутствии финансирования. Предыдущий президент Николя Саркози вроде бы пытался как-то решать вопрос, но преодолеть постоянное сопротивление социалистов не смог. Во Франции вообще так: чем правее политик, тем больше новых тюрем он хочет построить. Марин Ле Пен, например, считает, что стране нужно еще 40 тысяч «посадочных» мест. А социалисты уверены, что надо идти по пути гуманизации наказания и просто меньше сажать, применяя чаще домашний арест, электронные браслеты, исправительные общественные работы и тому подобные методы.

 

Самый страшный французский пенитенциарный ад – это парижская тюрьма Санте, последняя, оставшаяся на городской

территории столицы. В камерах тут вместо четырех положенных человек сидят по шесть-восемь, кормят их часто просроченными продуктами, в душ можно ходить дважды в неделю, но и душевые кабины бывают сломаны, у заключенных находят вшей, грибковые заболевания. Крыс в Санте столько, что сидельцам приходится держать свои вещи подвешенными к потолку. В былые годы было и несколько скандалов, связанных с изнасилованиями одних заключенных другими, а также с жестокостью охранников. Однако как раз после того, как эти случаи получили огласку, тюрьмой наконец-то занялись и сделали ремонт. Завели даже специальный блок для VIP-заключенных. В таких камерах есть и телевизор, и небольшая кухня, можно заказывать еду из ресторана, выписывать газеты и книги, ходить в спортзал. Впрочем, для «клиентов» большинства французских заведений такие условия – несбыточная мечта.

 

Из населенных пунктов тюрьмы постепенно переводят за городскую черту, но, например, в Лионе, втором по величине городе Франции, таких «городских» тюрем было две. Но недавно построили третью, которая считается самой современной во всей Франции. Упор здесь сделан на то, чтобы заключенные по минимуму общались с надзирателями – за поведением следят электронные средства. Однако в прошлом году эта модерновая лионская тюрьма стала лидером по числу самоубийств среди заключенных. Психологи говорят, что такие автоматизированные методы контроля отрицательно влияют на психику людей.

Трудовых колоний в российском понимании во Франции нет. С 70-х годов тут перестали наказывать работой. Теперь это скорее поощрение. Тем, кто хорошо себя ведет, а сидеть осталось не больше года, могут позволить работать на воле.

Еще одна удивительная вещь: даже совершив преступление и получив соответствующий приговор суда, во французскую тюрьму довольно трудно попасть. Просто из-за нехватки мест. В прошлом году пресса обсуждала историю о том, как трех молодых людей, приговоренных за разбой и грабеж к трем месяцам заключения, в тюрьму просто не пустили. Дежурный судья проинформировал комиссариат полиции об отсутвии свободных камер и просил обращаться, когда таковые появятся. В итоге отбывание судебного наказания было перенесено на несколько месяцев.

(из анонса выступления на Радио «Эхо Москвы», 24.08.2014)