Маргарита Ростошинская, адвокат:
До настоящего времени продолжается рассмотрение абсурдного уголовного дела по обвинению в ложном доносе на сотрудников ФСИН.
Сами фразы «ложный донос на сотрудников ФСИН» и «потерпевшие сотрудники ФСИН» звучат более чем смешно. И это понятно всем, даже тем, кто никогда и не был связан с уголовно-исполнительной системой.
Но лирика лирикой, а факт остается фактом.
Уже больше года мы, при поддержке Фона «В защиту прав заключенных» боремся за Сергея Хмелева.
При первом рассмотрении уголовного дела по обвинению в ложном доносе председательствовала судья Кировского районного суда г. Саратова Богданова Д.А.
Тот процесс можно было бы показывать как пособие на тему: «Судебный беспредел и беззаконие». Абсолютные нарушения, тысячи отказов в удовлетворении тысяч ходатайств, удаление из зала «смущающих» потерпевших свидетелей и многое, многое другое.
После отмены приговора и возврата дела на новое рассмотрение ситуация в суде немного изменилась.
Конечно, говорить о полном соблюдении закона не приходится, но сейчас рассматриваем это, не побоюсь этого слова, сфабрикованное дело более тщательно.
Если при первом рассмотрении нам отказали в удовлетворении почти всех ходатайств, то в этот раз удовлетворены были ходатайства о вызове свидетелей, которые в настоящий момент отбывают наказание, о вызове врачей и запросе необходимых документов из личного дела, допросе экспертов и специалистов.
Сторона обвинения совместно с потерпевшими построили свою позицию следующим образом: Хмелева никто и никогда не избивал, а сотрудников, на которых он указывает, не было на рабочем месте.
Что касается отсутствия сотрудников, то в качестве подтверждения этой версии следствия приложен график дежурств, подписанный и разработанный заместителем начальника этой колонии. То есть, одним из потерпевших! Несомненно, другого никто и не ожидал.
Но свидетели, в том числе те, кто уже освободился из мест лишения свободы и на кого в настоящий момент невозможно оказать давление, поясняют: именно в этот день видели именно этих сотрудников. Один из этих сотрудников даже совершил хороший поступок – оказал первую медицинскую помощь заключенному, страдающему заболеванием сердечно-сосудистой системы, когда тому резко стало плохо. Двух других сотрудников в этот день видело чуть ли не половина колонии сидельцев, когда они проводили обыски в бараках. При этом потерпевшие так и не смогли вспомнить – что же они делали в тот самый злосчастный день?
Что касается материалов дела, то все имеющиеся в настоящий момент 5 томов сложены из сфальсифицированных документов. К ним относятся и протоколы допросов свидетелей, и протоколы допросов Хмелева, и характеристики, справки и многое другое.
Очень интересный документ – справка, выданная Управлением ФСИН о том, что троим из четырех потерпевших, да и самому Хмелеву проводили исследование на полиграфе. Ни протокола, ни результатов нет, только справка. Согласно данной справке Хмелев не врет о том, что его не избивали, а потерпевшие не врут о том, что не применяли к нему физическую силу.
Но самое интересное выяснилось в процессе рассмотрения дела. Двое из трех потерпевших, указанных в данной справке, на мой вопрос ответили, что никогда не проходили исследование на полиграфе. Странное обстоятельство, не так ли?
Хмелев не должен доказывать свою невиновность. Но несмотря на это обстоятельство, перед нами стоит задача: доказать, что потерпевшие сотрудники были на работе, и что Хмелева действительно избивали.
Самое интересное во всем деле – это медицинские документы.
Для этого нами был приглашен еще один адвокат, в прошлом врач-судмедэксперт Николай Киселев.
Так вот, изучив имеющиеся медицинские документы, мы обнаружили много случайных совпадений между показаниями Хмелева, показаниями свидетелей и данными в медицинских документах:
1. Хмелев утверждает, что его ударили в область носа. Каких-либо диагностический мероприятий в больнице по данному поводу врачи не проводили, однако, после выписки из стационара Хмелеву было проведено рентгенологическое исследование и обнаружен перелом носа.
2. Хмелев утверждает, что его били в область грудной клетки. Хмелев, согласно медицинских документов, жалуется на боли в области грудной клетки. Однако каких –либо диагностических мероприятий, направленных на установление наличия или отсутствия сломанных ребер, не проводят. В дальнейшем, после выписки из стационара, переломы ребер также обнаруживаются в ходе рентгена.
3. У Хмелева одновременно с переломами ребер обнаруживается гидропневмоторекс. Врачи устанавливают причину как спонтанную. Однако и в этот раз каких-либо диагностических мероприятий для постановки такого диагноза не проводят.
4. У Хмелева на ультразвуковом исследовании диагностируется подкапсульный разрыв селезенки, после чего он экстренно прооперирован. При этом врачи утверждают, что они оперировали перфоративную язву желудка. Но момент перфорации язвы по медицинским документам проследить невозможно – этот случай просто не описан.
5. У Хмелева в ходе операции в брюшной полости обнаружено 4,5 литра гноя, желчи и фибрина, вздутый и напряженный живот. Но по мед.документам невозможно проследить момент развития перитонита - имеется указание только на то, что ночь перед операцией он провел спокойно. При этом сам Хмелев говорит, что врач поставил его в известность о наличии у него разрыва кишечника. Что в общем то и подтверждается наличием такого количества желчи в брюшной полости.
Совокупность этих доказательств дает основания полагать, что на самом деле Хмелев был избит, а врачи составили историю болезни таким образом, что бы скрыть преступление, совершенное сотрудниками ФСИН.
Единственное, что мы хотим – объективное следствие и беспристрастный справедливый суд.
Данное дело слушается уже больше года, но наши правоохранительные органы так и не удосужились (а Хмелев писал заявление!) провести ему экспертизу. Вот это то и вызывает удивление и дает основание полагать, что они прямо или косвенно заинтересованы в исходе этого дела.
Как можно отрицать наличие телесных повреждений с учетом всех перечисленных обстоятельств, без экспертизы, без надлежащего обследования? Лично мне это совершенно не понятно.
При этом в суде выступал эксперт, который проводил якобы экспертизу. Данная экспертиза есть в материалах дела. Но проводилась она в рамках проверки совершенно по другому факту – а именно по факту недопуска адвоката (то есть меня) в СИЗО к Хмелеву. Так вот, эксперт Беланчук пришла в следственную комнату к Хмелеву: в) через 3 месяца после избиения, б) с линейкой. И установила, что телесных повреждений не было.
Когда мы допрашивали ее в суде и показали медицинские документы, где зафиксированы свежие переломы, но о которых в ее экспертизе нет и следа, она, конечно же, растерялась, пояснив, что не придала им значения, так как не обладает познаниями в области рентгенологии.
Это просто фантастика! Человек указывает на то, что у него были сломаны ребра, в документах имеется об этом справка рентгенолога, там же имеются и сведения о том, что имел место быть гидропневомоторенкс (воздух и жидкость в легком), Хмелев указывает на то, что одно из сломанных ребер проткнуло легкое… А в выводах эксперт пишет, что у Хмелева не было телесных повреждений.
На шквал обрушенных на нее вопросов со стороны защиты она пояснила, что осмотр Хмелева носил формальный характер, а выводы она делала на основании медицинских документов, которые ей были предоставлены .
В судебном заседании мы допрашивали и свидетелей-врачей, которые составляли эти документы. Оба врача пояснили, что нарушили правила заполнения медицинской документации, не верно изложили в них сведения, допустили ряд неточностей и в полной мере не описали то, что должны были.
При этом один из врачей, который принимал Хмелева с этапа, в протоколе первичного осмотра больного от 24.01.2015 г. сделал отметку и том, что ему проведена операция по ушиванию перфоративной язвы желудка. Нас очень удивил данный факт, так как операция была проведена 26.01.2015 г. Не врач – а экстрасенс-предвидец какой-то!
Но он нашел выход - пояснил, что до его допроса другой свидетель предупредил его о ом, что будет задан такой вопрос. Ответ был прост: «Такой вот я раздолбай!».
При этом мы спрашиваем: «На основании чего вы поставили диагноз 24.01.2015 г. – язвенная болезнь желудка?» Он отвечает: «На основании анамнеза, который я писал через месяц после выписки Хмелева».
Вот такой абсурд - врач ставит диагноз на основании анамнеза, который пишет через месяц.
Мы задали вопрос эксперту: «С учетом того, что Вы не обладаете специальными познаниями в области рентгенологии и поэтому не обратили внимание на установленный перелом, делали экспертизу по документам, которые составлены с множеством нарушений, можно ли говори о том, что Ваше заключение не объективно?».
Эксперт потупила взгляд и сказала: «Необходимо провести комплексную экспертизу».
Но! Именно это заключение при первом рассмотрении данного уголовного дела было положено в основу приговора, а судом отказано в назначении другой экспертизы.
Основания для назначения новой экспертизы - железные. Да и как понять, совершил человек ложный донос об избиении или нет, если не проведена комплексная медицинская экспертиза и не установлено, были ли у него телесные повреждения? В настоящий момент совершенно очевидно – да, были! И это подтверждают документы.
Следующее заседание назначено на 09 июня 2016 г. Надеемся, что суд все-таки услышит нас и назначит очень важную экспертизу.
Конечно, я боюсь, что экспертиза будет назначена в Саратовской области. Однозначно, объективного исследования не будет, потому что ФСИН найдет выход и туда.
Если же нам повезет, а эксперты не пойдут против совести и окажутся порядочными людьми, может возникнуть еще одна проблема – кого назначат виновным в избиении? Сотрудников? Или еще одного несчастного, как в деле Виталия Бунтова? Ведь все возможности – а главное сила и власть, у них для этого есть.
Об этом пока можно только гадать, но, несмотря на сопротивление ФСИНовцев, мы продолжаем бороться. За этот год мы уже прошли и угрозы, и давление и многое другое, но сдаваться не собираемся.
Ведь мы искренне верим в то, что справедливость должна рано или поздно победить.
