Проблема имеет не только медицинское, гуманистическое, но и юридическое измерение. Совсем недавно, в ноябре 2012 года, Европейский Суд по правам человека вынес оставшееся почти незамеченным постановление по делу "Дирдизов против России", выводы которого должны заставить задуматься тех, кто в силах и способен это сделать.
Господин Дирдизов пожаловался в Страсбург на неадекватное медицинское обеспечение в местах лишения свободы. Российское правительство предложило Европейскому Суду признать его жалобу неприемлемой в связи с неисчерпанием внутригосударственных средств правовой защиты. Пожалуй, впервые ЕСПЧ однозначно заключил: применительно к этой проблеме никаких эффективных средств правовой защиты в России попросту нет.
Жалобы, адресованные администрации учреждения, надзирающему прокурору и уполномоченному по правам человека, таковым средством считаться не могут, так как не обеспечивают эффективной процедуры разбирательства с полноценным участием заявителя (что соответствует давно сложившейся практике Европейского Суда).
Другая ситуация с обращением в суд – вроде бы сиделец может подать иск к государству о возмещении вреда либо обжаловать действия, бездействие должностных лиц в порядке главы 25 ГПК. Процедура в таком случае состязательная. Но вот тут Европейский Суд сказал действительно своё веское слово: он признал, что в том случае, когда речь идёт о предполагаемом нарушении статьи 3 Конвенции (запрет пыток и иных форм жестокого обращения), эффективное внутригосударственное средство правовой защиты должно быть не только компенсаторным, но и превентивным. А вот предотвратить ситуацию, когда в тюремных лазаретах нет необходимых медикаментов либо они не предоставляются заключенным, гражданско-правовые средства защиты не в силах. Применительно к процедуре в порядке главы 25 ГПК Страсбургский суд дополнительно выразил свой скепсис, указав на отсутствие судебной практики, подтверждающей эффективность этого правового механизма на деле.
Таким образом, Европейский Суд по правам человека обнажил суть проблемы, приведшей к трагической гибели Сергея Магнитского: если человека в российской тюрьме не лечат, ему некуда обратиться за помощью. Чтобы избежать подобных историй (а соответствующая обязанность является одним из эффектов обязательной силы постановлений ЕСПЧ), российские власти должны предпринять системную реформу не только собственно пенитенциарной медицины (освободив её от руководства со стороны ФСИНа), но и соответствующих средств правовой защиты. Придать ли дополнительные полномочия обмудсману, создать ли дополнительный надзорный институт, предусмотреть ли новое судебное средство защиты – решать в Кремле. И такое решение было бы более адекватным ответом на <<акт Магнитского>>, чем удар по детям. Будем надеяться на всё самое лучшее в новом году!"
Л.Элье, ОНК Калужской области
