Во вторник думский комитет по общественным организациям поддержал законопроект, вводящий ряд новых ограничений на формирование общественных наблюдательных комиссий (ОНК). Правозащитники раскритиковали поправки, существенно сужающие их права и ограничивающие подозреваемых и осужденных в возможности рассказать о нарушениях за решеткой. Законопроект теперь будет дорабатываться в рамках широкой рабочей группы.
Во вторник в комитете по религиозным и общественным организациям обсудили законопроект, вводящий серьезные ограничения на деятельность и формирование общественных наблюдательных комиссий. Дискуссия получилась жаркой, так как на ней присутствовали авторы законопроекта, члены ОНК и представители уполномоченного по правам человека Эллы Памфиловой.
Поправки в законодательство были внесены правительством в декабре прошлого года. Они содержат ряд спорных положений, против которых выступают многие представители правозащитного сообщества. К заседанию комитета на законопроект появилось заключение Совета при президенте по правам человека, которое суммировало эту критику.
Напомним, законопроект вводит обязательное согласование членов ОНК с региональными общественными палатами; дает возможность прерывать беседу представителей ОНК с заключенными в случае, если они обсуждают вопросы, не относящиеся к соблюдению их прав, или в случае, если член комиссии нарушает распорядок дня; запрещает быть членами ОНК близким родственникам осужденных; исключает из процесса формирования комиссии организации, имеющие статус иностранного агента.
На заседании комитета все эти пункты нещадно и эмоционально громил член СПЧ Андрей Бабушкин.
«Когда мы приходим, у нас часто нет психологического контакта в обвиняемыми и осужденными. В камере 40 человек, коек всего 28, с потолка вода капает. И при этом ни у кого нет жалоб. Пока я не выясню, что болею с кем-то за одну команду или банально не расскажу анекдот, контакта часто нет», — раскритиковал он норму, позволяющую прерывать беседы правозащитников с заключенными на посторонние темы.
Но тут слово взял заместитель директора ФСИН Анатолий Рудый. По его мнению, надо, наоборот, максимально четко регламентировать то, какие вопросы могут быть заданы в ходе встречи заключенных с представителями ОНК, а какие нет. Тогда все будут в курсе своих прав, а в обратной ситуации работники администрации мест заключения подчас даже на знают, что надо прерывать, а что нет, сообщил он.
«Ладно еще, если разговор идет с осужденным. А если с подследственным и вопросы касаются проведения следствия? У нас зачастую человек даже не имеет правового образования. Да, у нас есть недостаток кадров, мы об этом говорим. Наш сотрудник не должен думать, догадываться или предполагать», — сформулировал кредо своих подчиненных Рудый.
«А как будут прерывать? В этом плане «Лефортово» было всегда проблемным СИЗО. Его сотрудники несколько раз пытались прерывать мою беседу. Я им говорил: «Закройте мне рот. Если я нарушил закон — привлекайте меня к уголовной ответственности, но я не нарушил. Некоторые представители комиссий, по моему мнению, нарушают закон при разговоре, когда заключенные просят их позвонить или что-то сделать. Когда меня просят об этом, я сообщаю в органы прокуратуры», — вмешался в дискуссию заместитель председателя московской ОНК Павел Пятницкий. И предложил брать со своих коллег подписку о неразглашении, если в своих беседах они ведут речь по темам, относящимся к следствию.
«Остановитесь», — посоветовал ему кто-то из участников обсуждения. «Хорошая идея!» — радостно поддержал Рудый.
ИСТОЧНИК http://m.gazeta.ru/politics/2016/01/19_a_8030675.shtml